Аргументы против переработки мусора

Мусорная тема. Как переработка отходов налажена в РФ и за рубежом

Вопросы переработки мусора крайне актуальны для всего мира. Ведь производится его регулярно огромное количество, а вот с утилизацией все происходит сложнее. Несмотря на весь комплекс принимаемых мероприятий, проблема все равно остается довольно актуальной. АиФ.ru поговорил с экспертами об истории отрасли переработки отходов в России и Европе, а также о том, какие меры государству необходимо принять сейчас. Сложные вопросы о наболевшем осветили генеральный директор ООО «Инновационный экологический фонд» Борис Боравский и член Совета по вопросам агропромышленного колмплекса и природопользования при Совете Федерации, заместитель председателя общественного Совета Роснедра Владислав Жуков.

Как учитывать мусор

Механизмы государственного участия в отходоперерабатывающей индустрии могут быть организационно-техническими (наличие учета и отчетности, использование методов программно-целевого планирования; наличие инженерно-технического обеспечения для обращения с отходами и др.) и финансовыми (например, предоставление субсидий хозяйствующим субъектам). Реализация этих механизмов может происходить как через специально уполномоченный государственный орган, так и самостоятельно.

Отходы — это две стороны одной медали: мусорные отходы можно рассматривать как «загрязнитель» окружающей среды и как источник вторичных ресурсов.

За рубежом сначала превалировал первый подход. 15 июля 1975 года была принята европейская директива «Об отходах» 75/442/ЕС, в которой основное внимание было уделено снижению негативного воздействия мусора на окружающую среду (все директивы ЕС обязательны к применению в европейских странах). В настоящее время действует консолидированная версия этого документа — Директива 2008/98/ЕС «Об отходах», в которой внимание сконцентрировано не только на снижении негативного воздействия отходов на окружающую среду, но и на утилизации отходов. При этом установлены целевые показатели для ТКО (50%) и отходов строительства и сноса (70%). И только в 1989 году — после принятия двумя годами ранее четвертой программы действий ЕС по охране окружающей среды — в ЕС была начата реализация комплексной стратегии обращения с отходами, учитывающей как воздействие отходов на окружающую среду, так и их использование в качестве вторичных ресурсов.

Особое внимание было уделено тем потокам отходов, обращение с которыми проще всего регулировать, т.е. проще всего найти субъект, на который можно возложить ответственность за образование этого мусора (например, использованных упаковок, отработавших транспортных средств и др.). К ним на законодательном уровне были установлены требования к их сбору и утилизации, а также определены конкретные нормативы по утилизации и переработке в качестве вторичных ресурсов. Только в 2011 году была принята Дорожная карта «ресурсоэффективной экономики Европы» («циркулярной экономики»), где были обозначены цели до 2020 года и ориентиры до 2050 года (The Roadmap to a Resource Efficient Europe (COM(2011) 571). Так, к 2020 году должны быть подготовлены к утилизации и повторному использованию до 50% некоторых потоков ТКО и до 70% отходов строительства и сноса.

В настоящее время на уровне ЕС юридический инструментарий насчитывает 12 директив в области обращения с отходами (с нормами прямого действия); справочники по наилучшим доступным технологиям; план действий по созданию ресурсоэффективной экономики Европы. Существует Евростат, который ведет учет в области обращения с отходами и технологиями их переработки.

За рубежом сегодня механизмы государственного участия включают:

— развитое законодательство (отходоперерабатывающая индустрия является наиболее сильно зарегулированным сектором промышленности);

— наличие в структуре государственного аппарата всех стран органов, ответственных за управление отходами;

— наличие национальных программ и планов действий с целевыми показателями;

— стимулирующие меры (например, в Директиве ЕС 2014/24/EU о государственных закупках).

А что у нас?

В России некоторые потоки отходов (сначала — тряпье и макулатура, потом — другие фракции ТКО и практически все виды промышленных отходов) традиционно рассматривались как вторичные ресурсы, а не как загрязнители окружающей среды. Соответственно и формировалась государственная политика в этой области и законодательство.

В России использование вторичного сырья в производстве было впервые организовано в 1564 году — на первой казенной бумажной фабрике («бумажной мельнице»): для производства бумаги стали использовать вторичное холщовое сырье.

26 апреля 1714 г. Петр I издал Указ о сборе холщового сырья в Петербургской губернии; при этом установлены закупочные цены, введен учет ежемесячных сведений о собранном тряпье. В 1720 г. Петр I подписал первый Указ о стимулирующих товарах при сборе макулатуры.

После Октябрьской революции заготовка вторичного сырья («утильсырья») перешла к государственным и частично — к кооперативным и смешанным заготовительным организациям. Только в течение 1917 — 1920 гг. В.И. Ленин подписал более 100 декретов, постановлений и решений по вопросам рационального использования сырья и материалов, включая вторичное сырье.

С 1923 года Государственный орган управления (по вторсырью) подчинялся непосредственно ВСНХ и Наркомснабу СССР, затем — Госплану СССР. В 1965 г. «Союзглаввторсырье» было передано в систему Госснаба СССР, а в 1980 г. преобразовано в Главное управление «Союзглаввторресурсы» при Госснабе СССР, которое функционировало до 1988 г.

К 1990 г. институтами страны было создано и внедрено немало отечественных технологических линий для сбора и переработки макулатуры, текстильных, полимерных и древесных отходов, изношенных шин, стеклобоя, отработанных нефтепродуктов, ртутьсодержащих ламп и гальванических элементов, металлургических и теплоэлектроэнергетических шлаков, гальваношламов и других отходов.

В СССР широко применялись программно-целевое планирование и нормирование уровня сбора и переработки важнейших видов вторичного сырья с помощью государственных общесоюзных, республиканских, а также отраслевых программ по вторичным материальным ресурсам. Была создана довольно мощная специальная производственная инфраструктура для сбора и промышленной переработки основных видов вторичного сырья по всей территории СССР. Высокий уровень затрат на сбор и переработку «нерентабельных» отходов производства компенсировался установившейся в то время практикой включения этих затрат в себестоимость основной продукции соответствующих отраслей промышленности: с 1986 г. была введено общее положение, согласно которому «организация, ответственная за разработку новых видов материалов или продукции, одновременно должна разрабатывать технологию их повторного использования или переработки после истечения срока службы или эксплуатации, предусматривая создание соответствующих мощностей одновременно с созданием мощностей по производству материалов или продукции» (Постановление ЦК КПСС и СМ СССР от 23 мая 1986 г. № 608). Таким образом, еще в 80-х годах в СССР были введены элементы расширенной ответственности производителя, то есть за 10-20 лет до того, как это было сделано в Европе.

По большинству позиций использование отходов в качестве вторичных материальных ресурсов росло более высокими темпами, чем образование мусора.

Специальной государственной программой было предусмотрено увеличение использования важнейших видов ВМР в период с 1986 до 2000 г. в среднем более чем в два раза. В соответствии с Комплексной программой научно-технического прогресса СССР к 2010 г. уровень переработки большинства видов многотоннажных отходов должен был значительно повыситься. В первую очередь это относилось к лому черных и цветных металлов, отработанным нефтепродуктам, пиритным огаркам, шлакам черной и цветной металлургии, лигнину, макулатуре, текстильным, полимерным, кожевенным и древесным отходам производства. Уровень переработки зол и шлаков ТЭС предполагалось поднять до 59%, ТКО — до 35–50%, изношенных шин — до 82–100%, фосфогипса — до 60–82%. Для достижения этих целей планировалось проведение широкомасштабных НИОКР и введение в строй отраслевыми министерствами необходимых производственных мощностей.

Таким образом, в СССР использовались следующие механизмы государственного участия:

— руководство сбором и переработкой отходов, вовлечением вторичного сырья и отходов в хозяйственный оборот осуществлялось тогда на общесоюзном (федеральном) уровне специальными подразделениями Госплана СССР и Госснаба СССР;

— для информационного обеспечения государственного управления велась подробная и строго формализованная статистическая отчетность — как общая, так и по различным категориям отходов (вторичных ресурсов); кроме того, составлялась ведомственная статистическая отчетность по объемам образования и использования многотоннажных отходов добычи и обогащения полезных ископаемых;

— широко применялось программно-целевое планирование и нормирование уровня сбора и переработки важнейших видов ВМР с помощью государственных общесоюзных, республиканских, а также отраслевых программ по ВМР;

— была создана довольно мощная специальная производственная инфраструктура для сбора и промышленной переработки основных видов вторичного сырья по всей территории СССР;

— высокий уровень затрат на сбор и переработку «нерентабельных» отходов производства компенсировался установившейся в то время практикой включения этих затрат в себестоимость основной продукции соответствующих отраслей промышленности.

Начиная с 1991 г. все созданные в 1970-80-х годах инструменты государственной политики, позволяющие рассматривать отходы в качестве вторичных были упразднены. Соответствующая научно-техническая литература не оцифрована, не представлена в Интернете и не известна специалистам и широкой общественности.

Государственная политика в области обращения с отходами была переориентирована на рассмотрение их в качестве источника загрязнения окружающей среды, как это было принято за рубежом в 70-е годы. Этот подход в полной мере нашел свое отражение в 89-ФЗ, в который неоднократно вносились поправки по частным вопросам, что привело к тому, что на данный момент Закон представляет собой «лоскутное одеяло» без единой концепции.

Следующим этапом в области обращения с отходами в нашей стране станет, как за рубежом, создание ресурсоэффективной экономики. Не может не радовать, что уже существует серьезный задел в этой области (как было указано выше), принята Стратегия развития промышленности по обработке, утилизации и обезвреживанию отходов производства и потребления на период до 2030 года. В настоящее время разрабатывается План мероприятий по реализации Стратегии развития промышленности по обработке, утилизации и обезвреживанию отходов производства и потребления на период до 2030 года.

Технические, экономические и организационные возможности многих промышленных регионов Российской Федерации позволяют уже сегодня начать реализацию инновационной модели обращения с отходами и вторичными ресурсами, придав новый импульс инвестиционной привлекательности регионов.

Сжигание мусора: за и против

Вся мировая экономическая система, о здоровье которой после 2008 г. беспокоятся не только слуги «золотого тельца», но и вся так называемая «прогрессивная общественность», как и во времена Адама Смита, основывается на потреблении. Не случайно все политики пекутся в первую очередь о том, чтобы не остановился поток перемещения товаров с магазинных полок в частные жилища, а тот самый вожделенный рост экономики – не что иное, как увеличение производства, продаж и, как следствие, рост количества бытового мусора, оборотной стороны медали чумного пиршества. И что примечательно, великосветскую тусовку, кочующую по странам от «восьмерки» к «двадцатке», не смущает тот факт, что с тех пор, когда выдающийся экономист формулировал свои идеи свободного рынка, минуло без малого триста лет, и условия на планете, мягко говоря, изменились.

В известном фантастическом сериале «Звездный путь» люди будущего не знают проблем с утилизацией отходов. Все необходимые товары материализируются там из блуждающих в пространстве атомов, на те же атомы разбирается все ненужное. Все эти процессы не стоят ни гроша, ведь секрет абсолютной энергии давно открыт. Нам же, увы, даже такая чудо-техника не поможет, если до аппарата-аннигилятора идти будет дальше, чем до форточки. И поскольку сокращать потребление до разумных пределов, а не до тех, которые установит менеджер кредитного отделения банка, никто пока не собирается, вопрос утилизации ТБО будет превращаться в проблему в зависимости от темпов роста их количества. При этом не важно, будет это небольшой поселок или мегаполис, центр или окраина – проблемы будут везде одинаковы. Ведь чтобы потребительская цепочка не разорвалась, чтобы себестоимость производства не превысила доходы от реализации, утилизация отходов должна быть относительно недорогой. И большие размеры нашей страны, и низкая плотность населения по сравнению с Европой тут не помогут. Если везти мусор на большие расстояния, о низкой цене не может быть и речи, так что и полигон, и мусоросжигательный завод, и любое предприятие по переработке отходов должны находиться в сравнительной близости от населенного пункта.

Существует много мнений относительно того, какой способ утилизации ТБО менее опасен для окружающей среды: депонирование, сжигание, компостирование с пиролизным разложением… Но главным экономическим мотивом выбора того или иного метода является не то, как дешевле защитить природу от токсичных отходов, а то, как истратить на это меньше свободного места.

Таким образом, глобально обращение с отходами не отличается от любого домашнего хозяйства. Сначала все ненужное складывают в дальний угол двора, затем по мере накопления или сжигают в костре, или выбрасывают в ближайший овраг общей территории. Причем те, кто жгут, более ответственные, так как вкладывают свой труд в переработку, а не перекладывают проблему на плечи соседей. Кстати, не надо думать, что городское население чем-то отличается и отказалось по доброй воле от субботников и кострищ.

Возьмите в пример любое ТСЖ. Когда местные администрации жесткими карательными мерами заставили жителей отказаться от сжигания смёта и веток после обрезки деревьев, по ночам все это хозяйство стало перемещаться на ближайшие пустыри. Причина банальна: цивилизованная переработка веток в щепу дробильными установками «крашерами» стоит денег, а самостоятельное компостирование смёта в собственные газоны – дополнительного труда.

А для многих дворов постсоветского пространства надо добавить вопрос: в какие газоны? В ту грязную жижу, беспорядочно забросанную осколками шифера, самовольно превращенную жильцами в автостоянки? В условиях, когда подавляющая часть населения в демократической стране не видит ничего дурного в том, чтобы хранить машины прямо под окнами, жечь костры, и не обращает никакого внимания на такие факторы, как загазованность, запыленность и задымленность окружающего их воздуха, удивительно, что мусоросжигательных заводов здесь намного меньше, чем в цивилизованной Европе. Тем более что главный аргумент сжигания – кратное уменьшение объема мусора – не сможет побить никакой другой способ утилизации.

Как известно, главная проблема бытового мусора – большой объем при низкой массе, это делает дорогим его вывоз, это затрудняет его захоронение. Попробуйте, например, спрессовать пенопласт в кузове мусоровоза, а потом закатать его в землю полигона! Конечно, полистирол вряд ли полностью сгорит в печи МСЗ, склеится в капли своего первоначального состояния и станет частью шлака, который вместе с золой нужно будет навечно запечатывать на полигонах. Но что делать, если он никому не нужен? Упаковочный пенопласт можно было бы дробить в крошку и добавлять в полистиролбетонные блоки, но кому это надо, когда гранулированного пенопласта хоть отбавляй. Ниже будет себестоимость? Сомнительно. Кто будет собирать его за гроши, плюс дробление… А что касается цены, то цены у нас рыночными механизмами не регулируются, они, что называется, «заряжены». И когда предприятие, выпускающее такие блоки, получает гранулы по новой цене, то всего лишь привычно переписывает прайс. К тому же если больше пенопласта выброшено на свалку – больше потрачено угля и нефти – лучше будут жить буровики и шахтеры.

Важно отметить, что по сравнению с депонированием непереработанного мусора для золы не просто потребуется меньше места, но и будет технически проще обеспечить изоляцию закапываемых материалов, защиту от их проникновения в почву, воду, атмосферу и дальнейшего распространения. На этот момент многие не обращают внимания, ведь в общественном сознании полигон – это обычная свалка, только большая. И если в голове у людей прочно засела мысль, что лежащий открыто на почве мусор не более чем механический загрязнитель и что никакие вредные вещества из него не попадут в природный круговорот, естественно их сопротивление сжиганию, когда высвобождение токсичных веществ налицо. То есть важно понимать, что любой способ утилизации требует изоляции мусора от внешней среды, только в этом случае его можно будет признать относительно безопасным для экосистемы. Таким образом, при условии строгого выполнения технологии сжигание мусора можно признать более эффективным, чем утрамбовывание его в землю на полигоне. Но существует ли альтернатива как сжиганию, так и депонированию?

У нас широко распространено мнение, что альтернативой сжиганию отходов является их переработка. Даже некоторые политики используют его как козырь в своих играх. Источник такого мнения, которое в реальности является мифом, известен: Россия, как мировой поставщик сырья, всегда мало интересовалась вторичной переработкой материалов, а все, что неизвестно, легко переоценить.

Вот простой пример. При любом производственном процессе образуются отходы, о безотходном производстве говорят только тогда, когда на мебельной фабрике топят опилом печку в сторожке. Итак, предположим, что все сознательно сортируют свой мусор по разным пакетам, всё сдают, как положено, в переработку. Куда девать отходы переработки вторсырья? Зеленые стрелочки на упаковках внушили людям веру в бесконечный круговорот материалов в промышленности, как у воды в природе, но, увы, при любом производственном цикле будут образовываться невостребованные отходы, которые придется из этого цикла исключать.

Следующий момент заключается в том, что в Европе переработка вторсырья включена в единый комплекс, является неотъемлемой частью экономики, ее значимой отраслью с постоянным и устойчивым спросом на вторсырье. Чтобы организовать нечто подобное в России, требуется системный подход на государственном уровне с большими изменениями во всей экономической инфраструктуре, с введением залоговой цены на упаковку и стеклотару, например. Сегодня наши люди с удовольствием пользуются товарами, выпущенными в Китае по европейским и американским технологиям, не понимая, что большинство отраслей нашей экономики отстало лет на 70 и в лучшем случае мы можем стабильно выпускать туалетную бумагу из макулатуры. Китай же покупать свои товары обратно в виде вторсырья точно не станет. Но и в случае с бумагой бесконечного круговорота не будет.

Вот другой пример из типичного производственного процесса. Сначала выпустили трехтомник российского поэта-классика А.С. Пушкина. Книги эти выполнили свою функцию: постояли на полке. Цивилизованные граждане не истопили их в печке, не выбросили на свалку, а сдали в переработку. Получилось из них три рулона туалетной бумаги. Вопрос, что делать с ней после использования по назначению – снова в переработку. Ну и самое главное. Когда нас постоянно сравнивают с Европой и США, забывают о том, что если там говорят о сжигании или депонировании мусора, то имеют в виду не просто бытовые отходы вообще, как у нас, а trash, что можно перевести как «труха» или «хлам», то есть такой мусор, из которого исключены все перерабатываемые материалы. Так что если мы приведем и свою экономику, и систему обращения с отходами в соответствие с цивилизованными странами, вопрос сжигать ТБО или нет, не исчезнет, уменьшится лишь его объем.

Рассуждения о переработке отходов приводят к тому факту, что для любого материала существует свой идеальный способ утилизации в зависимости от его свойств. А если еще учесть нашу конкретную ситуацию, которой нет и, пожалуй, не было в Европе, получится, что для ряда отходов, образуемых домашними хозяйствами, этим идеальным способом является именно сжигание. Разговор идет о строительных отходах, мебели и других предметах интерьера, частично или полностью состоящих из древесины. Дерево сегодня считается одним из самых чистых видов топлива.

Кроме этого деревянные перегородки, двери, рамы, полы, мебель, содержат большое количество металлической фурнитуры и крепежных изделий. Стоит заметить, что производство металлов из железной или алюминиевой руды не просто дорого, большие затраты энергии означают не что иное, как большой ущерб окружающей среде. Получается, что сжигание мусора может быть своего рода методом охраны природы в зависимости от вида мусора. Между тем сегодня содержащие древесину строительные отходы составляют значительную часть того, что жильцы приносят на организованные места сбора. Демонтированные деревянные конструкции создают большие проблемы коммунальным службам, их приходится вывозить на полигон в одном мусоровозе вместе с пакетированными ТБО. Об эффективном прессовании в этом случае не может быть и речи, и отслужившие рамы вместо того, чтобы приносить дополнительный доход и беречь экосистему, лишь повышают затраты на вывоз ТБО. Под гусеницами бульдозера на полигоне дерево сгниет, железо превратится в ржавчину, вредные вещества, входящие в состав масляных красок, рано или поздно попадут в атмосферу. В то же время сжигание содержащих древесину и бумагу отходов в объединенном с локальной ТЭС модуле позволит дополнительно вырабатывать электричество, удерживая вредные вещества очистными сооружениями. При этом не потребуется дополнительного топлива, как в случае сжигания, к примеру, илистых отложений канализационных сетей.

Однако отношение российской экономики к строительным отходам, как и советской, по-прежнему расточительное: что говорить о древесине, когда железобетонный лом валяется по оврагам! В Европе сегодня отмечается тенденция увеличения сжигания бытового мусора с целью получения тепловой энергии, англоязычная формулировка: trash (или waste) to energy. Это вполне логично обосновывается и не противоречит ни характерной европейцам заботе об окружающей среде, ни их бережливости. Среднестатистический пакет ТБО при отсутствии в нем перерабатываемых и опасных материалов (газет, бутылок, жестяных банок, батареек и энерго­сберегающих ламп) состоит примерно в равных долях из бумаги, полимеров, органики. Теплопродукция и экологический ущерб от сжигания такого условного топлива сопоставим с торфом или бурым углем. Откровенно, такие «дрова» не чемпионы по интересующим нас показателям, но образование ТБО не остановить, напротив, как уже говорилось, впереди только его рост, связанный не только с ростом благосостояния, но и просто количества людей на планете. Для Европы trash к тому же является альтернативой ископаемому топливу, которое приходится закупать, например, у Российской Федерации.

Современные очистные со­оружения и захоронение золы по всем правилам снижают загрязнение до минимума, плюс освобождаются большие площади земли, которые были бы заняты под полигоны. Но что немцу хорошо, то, как известно, русскому. или наоборот. В нашей ситуации массово возводить мусорные ТЭС будет означать, что житель города n будет обогреваться энергией от сжигания мусора городов n и N и гордиться тем, что его страна лидер по экспорту голубого топлива. Уровень коррупции в стране такой, что президенты только руками разводят, от этого уверенности, что все меры по защите от вредных выбросов будут соблюдаться, нет, а неподкупным народным активистам доступ на частные предприятия для контроля закрыт в принципе. Что же касается свободной земли, то у нас в каждом населенном пункте столько пустырей и заброшенных территорий разоренных заводов, что каждый микрорайон мог бы обзавестись своим аккуратным полигоном для собственного мусора.

Однако ничего похожего мы не видим, напротив, полигонов для захоронения ТБО у нас относительно мало, зато все они огромных размеров, и соблюдать экологические требования на них невозможно просто физически. И в порядке вещей такая картина, что у миллионного мегаполиса три-два, а то и всего один полигон, больше напоминающий мегасвалку. Как и в типичном домовладении, мусор попросту свозится как можно дальше от центра, на окраину. Но и в культурной Европе в реальности не всегда бывает так гладко, как в идеализированном бизнес-плане. Например, в Ирландии крупный мусоросжигательный завод с модулем теплоэлектростанции, рассчитанный на сжигание 600 тыс. т ТБО в год, так и не был запущен по причине… недостатка мусора. Дело в том, что большой комплекс МСЗ плюс ТЭС, будучи включен в систему индустриальных и домашних потребителей тепла и тока, не может быть остановлен без нанесения существенного ущерба экономике как следствие. Поскольку образование ТБО непредсказуемо, а их теплопродукция непостоянна, была спрогнозирована ситуация, что в случае недостатка ТБО (trash) завод придется топить теми материалами, которые можно переработать. Вообще, пример того, как в пользу рециклинга отказались от получения из ТБО энергии, поучителен. Кто, как не маленькое островное государство, где нет полезных ископаемых, знает лучше, что такое недостаток энергии?

Мало кто обращает внимание на санитарное значение МСЗ для биологических, медицинских отходов и других материалов, представляющих эпидемиологический интерес. Какую ситуацию мы наблюдаем сегодня? Медицинские отходы вывозятся на специальные полигоны, содержать их дорого, так же как и перевозить материалы в контейнерах без прессования. В то же время даже при соблюдении необходимых санитарных мероприятий при сборе медотходов, например предварительном замачивании использованных шприцов в дезрастворах, абсолютной уверенности в том, что возбудители опасных инфекций полностью погибнут и не просочатся в окружающую среду, нет. Вместо таких дорогостоящих и малоэффективных мероприятий биоотходы можно уничтожать на месте в специальных малогабаритных установках с применением в качестве основного топлива природного газа.

Сжигание в печи при высокой температуре гарантирует стопроцентное обеззараживание, после чего оставшиеся золу и несгораемые материалы можно утилизировать как обычные отходы. Используя газ из баллонов, такие установки можно с успехом использовать в негазифицированных местах, например на скотоводческих фермах при падеже скота. При отсутствии возможности сжигать тела умерших животных во время эпидемий у нас всегда применялось их закапывание в землю после обработки хлорной известью. За последнее столетие в стране накопилось такое количество скотомогильников, что состояние их просто невозможно контролировать. Совсем недавно у нас отмечалась массовая гибель перелетной и домашней птицы, периодически происходят случаи завоза опасных инфекций из-за рубежа. И для того, чтобы при необходимости эффективно проводить санитарно-эпидемические мероприятия, а не увеличивать количество скотомогильников, малогабаритные установки для сжигания туш животных должны быть доступны во всех местах, где массово разводят домашний скот и птицу.

Столько примеров полезного использования мусоросжигательных заводов, и почему противники МСЗ не обращают на них внимания?! Но, выступая против МСЗ, они не спорят с приведенными аргументами, они сомневаются в том, что эти аргументы искренне разделяют те, кто будет получать от таких заводов прибыль. Усиливает эти сомнения и обстановка на рынке обращения с отходами, ухудшившаяся после отмены лицензирования. С одной стороны, это странно, ведь излишние административные препятствия затрудняют развитие бизнеса, и их отмена должна была отразиться на нем положительно. Она и отра­зилась. «Дикий» бизнес процветает, цивилизованный чахнет. Что такое лицензия? Это не просто проволо’чка, это своего рода тест на серьезность намерений претендента. Попытки пройти в обход свидетельствуют о его ненадежности, нацеленности на извлечение прибыли любым путем, не думая о последствиях. Никто ведь не выступает за отмену лицензирования медицинских услуг, а утилизация ТБО пусть не явно, но косвенно влияет на здоровье человека.

Конечно, трудно найти баланс между разумными барьерами, отсевающими временщиков, и бюрократическими препонами, выжимающими взятки. Но как сегодня видит реальную картину ответственный предприниматель? Он вложит средства в строительство МСЗ, будет проводить сжигание по всем правилам. Соответственно этому появится определенная цена за приемку отходов, ниже которой пойти нельзя, чтобы сохранить рентабельность. Тут на горизонте по­явится конкурирующая фирма, которая якобы собирается заняться глубокой переработкой ТБО, а пока накапливает склад ценного сырья, принимая отходы за полцены. Когда арендованный пустырь заполнится мусором «до ушей», фирма благополучно испарится без всякого сжигания, чтобы, как птица Феникс, воскреснуть под другим именем на другом пустыре и т. д. Не пора ли нашим экономистам, так активно внедряющим в нашу жизнь капитализм трехсотлетней «свежести», понять, что законы Адама Смита не такие уж универсальные и для сферы обращения с отходами не подходят?

Ну а пока наша общественность спорит о том, нужны ли нам МСЗ, какие они должны быть и есть ли другие, более подходящие для нашей страны способы утилизации отходов, на рынок выходят такие фирмы, организации которых позавидовал бы сам крестный отец Дон Корлеоне. Первым делом такая компания получает грант от местной администрации на развитие инновационных технологий уничтожения мусора, плюс к этому бесплатно территорию заброшенного завода – все равно даром пропадает. Затем рабы-гастарбайтеры начинают сбор ТБО у населения, вытаскивают мусор из подъездов волоком в больших мешках и грузят все это в промтоварный «Бычок», например. Далее всё, что собрали, они жгут в импровизированной печке из куска большой нефтепроводной трубы. Золу, после выемки из нее металлических деталей, зарывают в землю на территории или сбрасывают в овраг при наличии такового. Бывает, что такие «инновационные» предприятия устраивают прямо на берегу реки, что упрощает избавление от излишков золы и шлака. Само собой, ко всем бонусам беспроигрышного предприятия новым остапам бендерам достаются и регулярные платежи населения за вывоз мусора. И это уже не какие-то там фирмы-однодневки. Так, может быть, пришло время сознательным гражданам думать не о том, как добиться переноса мусоросжигательного завода в другой район, а о том, что делать, чтобы произведенный ими мусор наносил наименее возможный вред природе, все ведь все равно не смогут уехать, даже если и захотят.

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ—Может ли утилизация и переработка отходов стать прибыльным бизнесом, и способствуют ли этому принятые недавно поправки к закону об отходах, обсудили предприниматели и экологи на состоявшейся в четверг конференции «Эффективная утилизация и переработка отходов в Санкт-Петербурге и Ленинградской области».

Маразмом, осложняющим работу мусорного бизнеса, назвал новый закон об отходах председатель Национального союза саморегулируемых организаций операторов по обращению с отходами Михаил Василенко.

По мнению предпринимателя, закон не решил основных проблем мусороперерабатывающей отрасли – не снизил давление административного ресурса на бизнес и не создал заинтересованности инвестора.

Вместо этого произошло усиление контроля над бизнесом со стороны государства, возвращение лицензирования и расширение списка лицензируемых видов деятельности.

«Закон откинул нас на 8 лет назад и приведет к тому, что мы окончательно потеряем отрасль вторсырья», – заявил Василенко.

Сжиганию мусора – красный свет!

При разработке городских программ по обращению с отходами принято ссылаться на европейский опыт, но сделать так, как за рубежом, где отрасль переработки, появившаяся около 20 лет назад, бурно развивается и приносит доходы, пока не получается.

Как рассказал председатель НП «Экологический союз» Семен Гордышевский, в соответствии с предложениями Европейской комиссии, в странах ЕС планируется повышение уровня повторного использования бытовых отходов до 70% к 2030 году, повторного использования стеклянной, бумажной и пластиковой упаковки – до 80%, введение запрета на захоронение на полигонах любых перерабатываемых и биологических отходов к 2025 году. В России пошли иным путем.

Петербургская Региональная целевая программа по обращению с ТКО хотя и ставит целью повышение экологической безопасности и снижение ущерба, причиняемого окружающей среде в процессе обращения с отходами, в реальности полностью основана на внедрении мусоросжигательных технологий.

Между тем, сжигание отходов является источником выброса опасных веществ – диоксинов, фуранов, бифенила, которые накапливаются в окружающей среде и вызывают онкологические заболевания и мутации.

Если применять в качестве топлива все способные к горению фракции, это неизбежно приведет к ухудшению здоровья населения, убежден Гордышевский. Среди этих фракций практически нет чистых материалов: даже простая бумага, загрязненная краской, при сжигании выделяет бифенилы.

По мнению эколога, Программа, которая в настоящее время находится на доработке, должна включать такие задачи, как уменьшение образования отходов, развитие раздельного сбора, обработку и утилизацию отходов с извлечением вторичных ресурсов – вторсырья, компоста, биогаза.

Для решения поставленных задач Гордышевский предлагает:
— организовать сеть приемных пунктов вторсырья;
— увеличить применение многоразовой упаковки;
— разработать систему тарифов за сбор, вывоз и переработку ТКО, поощряющих раздельный сбор;
— осуществлять сбор опасных отходов (батареек, ртутьсодержащих устройств);
— создать районные сортировочные комплексы для отбора вторсырья;
— построить станции биокомпостирования и производства биогаза для выработки «зеленой» энергии.

Станет ли Региональная программа по обращению с отходами более экологичной, петербуржцы узнают в мае. Пока же жители города собирают подписи под письмом губернатору Георгию Полтавченко с требованием законодательно закрепить раздельный сбор и переработку отходов и ввести запрет на строительство мусоросжигательных заводов.

В погоне за выгодой

Представители крупного мусорного бизнеса придерживаются иной точки зрения.

«Раздельный сбор в мегаполисе осуществлять нецелесообразно», – уверен заместитель генерального директора «Автопарк №1 «Спецтранс» и председатель Комиссии по обращению с отходами Союза промышленников и предпринимателей Санкт-Петербурга Николай Колычев.

По мнению Колычева, в городе необходимо построить ряд высокоавтоматизированных мусорных комплексов (ВМСК), на которых из смешанных отходов, включающих загрязненную бумагу, полиэтилен, пластик будет производиться альтернативное топливо (RDF). Подобный комплекс – пока единственный в России – функционирует в Петербурге уже 4 года и направляет свой продукт для сжигания на цементном заводе в городе Сланцы.

Развивать технологии создания топлива RDF из старых автомобильных шин и пластика предлагает и директор по развитию в странах СНГ BIO Energy Holding Евгений Бочеверов.

Однако никаких данных экологических исследований, подтверждающих безопасность использования этого вида топлива, он не предоставил.

Истории успеха

Вопреки распространенному мнению о нерентабельности вторичной переработки, существует масса примеров, доказывающих обратное.

«Ниша переработки вторсырья на рынке колоссальна, желающих заняться переработкой отходов очень много», – считает председатель технического комитета «Упаковка» Росстандарта Петр Бобровсий.

Например, спрос на макулатуру огромен и в разы превышает предложение. От нехватки этого сырья страдают производители картона, широкое применение находит старая бумага и в строительной отрасли.

Некоторые петербургские предприятия нацелены на сохранение окружающей среды и стремятся к уменьшению количества отходов, образующихся в процессе производства.

Например, поиском решений, способствующих тому, чтобы отходы одного предприятия становились ресурсом для другого, озабочены на табачной фабрике «Петро» (компания JTI).

По словам руководителя службы охраны труда и окружающей среды JTI Юлии Андреевой, за 2 года удалось снизить образование отходов на 16%, при этом на 3% увеличив долю вторичной переработки. «Отправка отходов на вторичную переработку не только снижает нагрузку на экологию Санкт-Петербурга, но и повышает эффективность производства», – считает Андреева.

Сотрудники предприятия собирают и сортируют отходы, затем помещают их на специальную площадку, где происходит дополнительная сортировка, после чего подрядчик доставляет отходы тем организациям, которые готовы их принять на переработку.

Теперь из табачной пыли, которую раньше отправляли на полигон, производят удобрения. А таким отходам, как фильтры, нашли применение в качестве набивки для мебели.

«Все сотрудники, сортирующие отходы на рабочем месте, начали осознавать значимость своего личного вклада в экологию», – отметила Андреева.

Опытом работы с отходами упаковки поделилась начальник отдела по работе с оборотной тарой пивоваренной компании «Балтика» Татьяна Макарова. На предприятии переосмыслили отношение к отходам упаковки и рассматривают ее как потенциальный материал для создания новых вещей.

Пилотный проект по раздельному сбору различных видов упаковки компания реализует с 2013 года. Пункты сбора организованы в 11 городах России. Собранные стеклянные бутылки используются повторно или отправляются на стекольный завод, за что предприятие получает скидку при приобретении новых бутылок. Также собирают и отправляют на переработку алюминиевые банки и ПЭТ-упаковки.

В итоге только за 2013 год на производство возвращено 187 млн бутылок, при этом экономия составила более 150 млн рублей.

С июня прошлого года компания поставила на стекольные заводы более 21 тыс. тонн битого стекла. По слова Макаровой, переработка одной тонны стеклобоя экономит более одной тонны природных ресурсов.

Шесть серьезных аргументов против утилизации отходов I–II класса опасности в Марадыково

Текст моего доклада для выступления в клубе Вечерний по предлагаемому назначению комплекса Марадыковский по утилизации веществ I–II классов опасности

Уважаемые участники дискуссионного клуба «Вечерний» позвольте представить свою точку зрения по вопросу предполагаемого проекта по утилизации отходов I-II класса опасности в комплексе «Марадыковский», которая, как показывают обсуждения проблемы в соцсетях, также, отражает мнение большого количества жителей Кировской области.

Тема очень важная, касается ближайшего будущего жителей всей области, поэтому некоторые оценки этого доклада являются достаточно принципиальными.

Справочно-правовая сторона

30 апреля 2019 года премьер-министр Российской Федерации Дмитрий Медведев подписал постановление № 540, в котором комплексу в Марадыково определено новое назначение — наряду с остальными тремя (в Горном, Щучьем и Камбарке) заниматься утилизацией отходов I–II класса опасности.

Для справки, согласно государственного источника информации РИА Новости, к веществам II класса опасности, (кроме батареек) в том числе относятся: мышьяк, свинец, формальдегид, фенол, хлороформ, хлор, цианиды, а к веществам I класса (кроме ртутных градусников) в том числе: полоний и плутоний.

Также, согласно ГОСТ 12.1.007-76, вещества II класса опасности в среднем смертельны для взрослого человека при попадании на кожу до 5 грамм, а при попадании на кожу веществ I класса опасности для летального исхода достаточно одной десятой грамма.

Согласно Приказа Министерства природных ресурсов РФ от 15 июня 2001 г. N 511 вещества II класса опасности по степени вредного воздействия опасных отходов на окружающую природную среду при непосредственном или опосредованном воздействии характеризуются как «Экологическая система сильно нарушена. Период восстановления не менее 30 лет после полного устранения источника вредного воздействия. По веществам I класса — «Экологическая система необратимо нарушена. Период восстановления отсутствует».

Что касается географии

Комплекс «Марадыковский» находится в пойме реки Вятка, которая является главной водной артерией Кировской области, а также, Вятка своими водами снабжает Волгу (самая длинная река в Европе Волга – одна из крупнейших рек мира), на которой ниже по течению — Казань, Набережные Челны, Ульяновск, Самара, Саратов, Волгоград, Астрахань — до Каспийского моря.

Железная дорога, по которой идет сообщение с комплексом, проходит через Киров. Аварии на ж\д периодически происходят. А здесь речь о ежегодной перевозке 50 тыс. тонн, постоянно

Техногенные аварии

Приведу несколько примеров громких техногенных катастроф химической природы (там, где несколько контуров защиты и где их быть не должно):

• Севезо, Италия. Диоксин. Около 1000 пострадавших
• Фликсборо, Англия. Аммоний. 55 погибших, 75 пострадавших
• Сучжоу, Китай. Цианистый натрий. Около 3000 погибших
• Бхопал, Индия. Метилизоцианат. Около 4035 погибших
• Техногенные аварии происходят по всему миру, но вспомним подобные события у нас (их кратно больше, это самые громкие):
• Чернобыль
• Подлодка Курск
• Саяно-Шушенская ГЭС

Даже в Кирове есть завод Биохим, запахи которого (химического происхождения) мы нюхаем каждый год. Мы сможем решить решить проблемы при их возникновении, если уже много лет не можем решить даже проблему запахов Биохима?

Сроки окончания работы этих объектов не ограничены. А чем дольше работает такой объект, тем больше риски возникновения чрезвычайной ситуации. Устранение последствий возможных аварий, в том числе, область медицины, в первую очередь, онкологии.

Как обстоят дела в Кировской области? По итогам работы за 2017 год, которые озвучил, министр Андрей Черняев на коллегии Министерства здравоохранения Кировской области, согласно материала портала СвойКировский (https://kirov-portal.ru/news/podrobnosti/kazhdyj-vtor..):

«По статистике регионального Минздрава, общая смертность в Кировской области на протяжении последних 16 лет сокращается. Сейчас она равна 14 случаям на 1000 человек населения, а в 2002 году было 19 случаев.

На первом месте среди причин смертности – болезни системы кровообращения, которые составляют 40% от всех смертей, на втором – онкология с 16,4%, а уже затем идут внешние причины, среди которых и автомобильные аварии, и отравления, и убийства – 8,8%.

За 2017 год диагноз «онкология» в Кировской области был поставлен 6214 пациентам, причем абсолютное число страдающих злокачественными новообразованиями (ЗНО) в докладе не называется. Но есть данные в пересчете на 100 тыс. населения. По ним выходит, что Кировская область входит в число «лидеров» по стране по заболеваемости онкологией. Если в среднем по стране в 2017 году на 100 тыс. населения приходилось 408 онкобольных, в среднем по ПФО – 424, то в Кировской области – 474.

Еще печальнее ситуация со смертностью от злокачественных новообразований: половина жителей Кировской области, которым был поставлен диагноз «онкология», погибает. Такие данные были озвучены на коллегии Минздрава. Так, в среднем за 2017 год показатель смертности среди больных раком в Кировской области составлял 231 человека на 100 тыс. населения (из 474 болеющих на это же число населения).»

Что нам ждать в случае чрезвычайной ситуации?

В целом, в масштабных трагедиях федеральная власть реагирует оперативно. Но кроме оперативного вмешательства необходимо следует стадия реабилитации на местном уровне. Я, разумеется, не могу строить выводы и прогнозировать, что будет. Но у меня перед глазами то, как как у нас реагируют на мнение граждан по такому чувствительному вопросу, как мусорная реформа.

Сначала было проигнорировано мнение подавляющего большинства граждан при определении порядка оплаты — в Кирове и Кирово-Чепецке была назначена плата за вывоз ТКО с квадратного метра.
Также, общественный совет при Куприт, созданный для обсуждения и решения проблем прохождения мусорной реформы, собрался только единожды – в начале марта. Все. Несмотря на очевидные проблемы заседаний больше не было.

Затем, при очевидной проблеме с начислениями за мусор для частного сектора с начислениями по квитанциям за 1000–2000 рублей (даже есть 2700) проблема до сих пор не решена.

Я не буду называть сложности про другим сферам, эта информация не ради критики. Но при принятии решений, вероятные последствия которых «Экологическая система необратимо нарушена. Период восстановления отсутствует» – преступно не учитывать объективные факторы

Анонсирован ежегодный объем утилизации в 50 тыс. тонн. К примеру, утилизация химоружия, проводившаяся в Марадыково до недавнего времени, по объемам в десятки раз меньше — 7 тыс. тонн в течении 10 лет, т.е. меньше тонны в год. По словам профессора Вятского Государственного Университета, члена Общественной палаты Кировской области и председателя комиссии Общественной палаты Кировской области по экологии и природопользованию Тамары Яковлевны Ашихминой, утилизация подобных веществ дает отходы 4–5 кг на 1 кг. То есть, возникают вопросы по размещению около 250 тыс. тонн ежегодно.

Далее. При увеличении объемов в 50 раз нужно условно в 50 раз больше печей. Нужно в 50 раз больше воды, нужно в 50 раз больше воздуха. Нужно каким-то образом обеспечить в 50 раз большее водоотведение. Разумеется, эти цифры условны, пока нет понимания по технологии утилизации, но масштабность возникающих проблем очевидна.

При этом, очень важно понимать, что проект новый. То есть, некоторые решения придется принимать по ходу реализации, «на коленке» …

Резюме. Я привел шесть серьезных аргументов против нового объекта. Плюсов по этому проекту я не вижу вовсе. За исключением зарплаты нескольким десяткам сотрудников, лишь часть из которых будет из местных жителей, все деньги по проекту уйдут обратно в федеральные структуры. А цена возможных последствий просто недопустима. Такие объекты необходимо строить в малонаселенных районах подальше от человека — это даже не мусоросжигающий завод, не слив бетона в реку. Это, грубо говоря, риск возможной ампутации региона, вспомните про судьбу Чернобыля. И я считаю, риск недопустимый.
Спасибо за внимание!

1. Согласно приказа Госкомэкологии России № 372 от 16 мая 2000 года, при проведении оценки воздействия на окружающую среду намечаемой хозяйственной и иной деятельности необходимо проводить общественное обсуждение на всех этапах подготовки документов. Было ли такое обсуждение до принятия постановления № 540 от 30 апреля 2019 года?
2. Согласно приказа Госкомэкологии России № 372 от 16 мая 2000 года, при проведении оценки воздействия, п. 2.4 предусмотрена обязанность заказчика (исполнителя) рассмотреть альтернативные варианты достижения цели, намечаемой хозяйственной и иной деятельности. Какие есть альтернативные варианты?

Сжигать нельзя переработать: почему мусорная реформа не спасет Россию от свалок и навредит окружающей среде

За 2016 год каждый россиянин выбросил 400–500 кг мусора — это 70 млн т в год. Сожгли из них 2%, переработали — 4%, а остальное отправили на свалки. Экологи бьют тревогу и переводят цифры, которые сложно представить, в понятные мозгу аналогии: из мусора, который россияне выбрасывают в течение одного года, можно построить башню шириной в метр, которая дотянется до Луны, а свалки в России занимают территорию с четыре Кипра и продолжают расти. «Хайтек» изучил подробности мусорной реформы, начавшейся в 2019 году, поговорил с экоактивистами, выступающими против строительства мусоросжигательных заводов, и сравнил российский опыт с европейским.

Кто будет забирать мусор и что с ним сделают после мусорной реформы

Власти уверены, что ситуацию спасут мусоросжигательные заводы. Технологии Hitachi Zosen Inova хвалил на своей пресс-конференции президент Владимир Путин в декабре 2018 года, компания презентовала их за полгода до этого. По этой технологии в России появятся пять заводов — в Подмосковье и Татарстане.

Но даже планы по их постройке стали причиной массовых протестов в нескольких регионах России, которые продолжаются уже несколько лет. Экологи настаивают, что это «варварский способ» обращения с отходами. Они уверены: мусор нужно не сжигать, а перерабатывать.

Мусоросжигательные заводы — только часть мусорной реформы, которая начала действовать с 2019 года. Теперь во всех регионах появились операторы. Изначально предполагалось, что именно они будут собирать деньги и передавать их на высший уровень. Но система не изменилась — с мусором по-прежнему работают подрядчики и субподрядчики. Нанимают их как раз региональные операторы, а не управляющие компании, как раньше.

Кроме того, в платежках появилась новая строка, посвященная сбору и вывоза мусора. Стоимость обслуживания тоже возросла. По словам вице-премьера Алексея Гордеева, это примерно 120–130 рублей в месяц на человека, но сумма зависит от региона. Так власти хотят со временем ввести сортировку и раздельный сбор отходов, ликвидировать стихийные свалки и уменьшить объемы захоронения отходов.

Российское правительство поставило задачу полностью отказаться от полигонов (свалок) как площадок по захоронению ТКО к 2030 году.

«Стратегической ставим такую задачу: отказ от полигонов по захоронению твердых коммунальных отходов как самых экологически вредных,… считаем реалистичным к 2030 году сократить их число до минимума и запретить использование для размещения непереработанных отходов, имея в виду твердые коммунальные отходы», — заявил Алексей Гордеев на совещании с премьер-министром Дмитрием Медведевым.

Первичная сортировка состоит из разделения мусора на два бака — органические отходы и весь остальной мусор. Представители операторов отмечали, что пока более детально проводить сортировку сложно: большинство жителей к этому не готовы, и это трудно организовать логистически. Именно операторы отвечают за то, как сортируют мусор, и решают, что отправится на переработку, что захоронят, а что сожгут.

Сжигать планируют в том числе на новых заводах. Национальный проект «Экология», который разработали в Год экологии, включает в себя 11 пунктов, среди них — «Чистая страна». Этот проект подразумевает появление в России мусоросжигательных заводов по технологии швейцарской фирмы Hitachi Zosen Inova — дочерней компании Hitachi, которая занимается разными задачами — от финансовых решений до электроприборов. Она уже построила 458 мусоросжигательных заводов по всему миру «под ключ», 200 из которых — в Европе. Например, в Дубае компания планирует запустить самый крупный завод в мире, а свой первый завод она построила в Осаке еще в 1965 году.

Это явно не предел — Hitachi хочет расширить свое представительство в России. Строительство пяти мусоросжигательных заводов — первый этап программы, в которой будет помогать швейцарская компания, она предоставит гарантию на первые два года их работы. Два завода в Московской области хотят открыть в 2021 году, через год — еще два завода там же и один в Татарстане. Они отличаются по мощности — в Москве могут обрабатывать до 700 тыс. т мусора в год, в Татарстане — 550 тыс. т. Стоит постройка заводов по 30 млрд рублей, а в Татарстане — 28 млрд рублей. Этим будет заниматься компания «РТ-Инвест» — дочка Ростеха.

«Энергия из отходов» — каламбурное название, которое отсылает к тому, чем на самом деле будет заниматься завод. В презентации компания продает идею о том, что в современном мире нужно уметь решать две проблемы — это борьба с отходами и выработка энергии. Заводы, отмечают в Hitachi, справляются с обеими задачами. Правда, тарифы на такую энергию будут выше обычного, власти планируют, что пользоваться ими будут ближайшие предприятия.

Проект не подразумевает того, что сжигать будут весь мусор. На заводы отправится только тот мусор, который нельзя переработать, отмечают власти. «Хайтек» обратился за комментарием в «РТ-Инвест», чтобы выяснить, где же будет осуществляться та самая переработка, которую обещают чиновники. Но ответа от компании, которая будет реализовывать важную часть нацпроекта «Экология», получить так и не удалось. Возникает противоречие — обещанные перерабатывающие предприятия в России появятся лишь к 2030 году, а пока все это время (около девяти лет с момента запуска первого мусоросжигательного завода) ТКО, подлежащие переработке, по-прежнему будут отправляться на свалку.

В то же время в Подмосковье уже начали запускать первые мусоросортировочные комплексы. Они способны отделять органические отходы от всего остального мусора. Органика неприятна тем, что она пахнет, а именно запах становится настоящей проблемой для тех, кто живет рядом с полигонами. Благодаря сортировочным комплексам органические отходы станут уходить на закрытые компостные площадки. Там они в течение нескольких месяцев будут «вызревать», а уже затем, после бактериальной обработки паром, станут простым компостом без запаха. Такое сырье можно использовать для отсыпки дорог или рекультивации тех же свалок.

Еще 40% отходов пока только планируется отправить на вторичную переработку. Пластик подойдет для создания строительного утеплителя, экологического меха и наполнителя для матрасов. Бумагу используют в упаковках и гигиенических средствах. Металл принимают в автопроме. А резина, кожа и дерево станут топливом, например, на цементных заводах. Остальные 20% отходов, которым в переработке «отказано» по технологическим причинам, придется отправиться либо на мусоросжигательные заводы или полигоны. Однако новые свалки будут строить уже по современным экологическим стандартам. Их снабдят дренажной системой для отвода газов и жидкостей, а чтобы избежать загрязнения почвы, на дно полигона положат геотекстильный барьер.

При этом представитель Hitachi утверждает, что мусоросжигательный завод может быть как частью системы переработки, так и самостоятельным способом справиться с отходами. «Наши заводы способны утилизировать любые отходы. Мы советуем муниципалитетам организовать раздельный сбор и последующую переработку отходов. Но если нет, то нет. Наши заводы справятся», — отмечал Франц-Йозеф Менгеде из Hitachi.

Они будут работать на технологии атмосферного сжигания при очень высоких температурах. Мусор привозят на завод и сжигают при температуре 1 260 °С. Затем в камере дожига его обрабатывают при температуре 850 °С. Выделившийся газ очищают с помощью трех ступеней фильтров. Больше всего беспокойств вызывают диоксины и фураны — они входят в состав «грязной дюжины» веществ и при накоплении в организме человека могут вызывать поражения печени, иммунной и нервной систем. Представитель Hitachi Андрес Кроненберг заявил, что негативного влияния на окружающую среду от завода нет, а здоровье человека не пострадает, даже если жить напротив или внутри самого завода. Кроненберг добавил, что офис компании находится напротив одного из заводов, и «если он чувствует себя плохо, то это не связано с заводом».

Если верить презентации Ростеха, после сжигания останется летучая зола, которую нейтрализуют с помощью цементирования, пар переработают в электроэнергию, из шлака отберут полезные фракции и отправят на дорожное строительство.

Генеральный директор «РТ-Инвест» Андрей Шипелов рассказал Forbes, что финансирование заводов разбито на два раунда — сначала 1,5 млрд рублей вложит «РТ-Инвест», дальше 20–30% из 150 млрд рублей вложат акционеры, в том числе и HZI. По его словам, японско-швейцарские партнеры инвестируют около $50 млн. Проект планируют окупить через 15 лет за счет электроэнергии. В результате для промышленных потребителей в Московском регионе стоимость электроэнергии вырастет на 2,6%, в Татарстане — на 1,6%. При этом нагрузка на население, по словам Шипелова, не вырастет. Все пять заводов выйдут на полную мощность к 2022 году. До тех пор под отходы придется открывать новые полигоны или отвозить мусор в другие регионы.

Все согласно нормам, но активистам нужно больше

В России планы по постройке заводов восприняли не с восторгом — в каждом из городов, где планируется строительство мусоросжигательных заводов, появились активисты, которые выступают против них. В Казани, например, они проводят самые массовые митинги в регионе, а их основное средство общения онлайн — группа во ВКонтакте — насчитывает почти 10 тыс. человек. Они требуют отмены строительства, введения раздельного сбора, упора на переработку и снижение отходов, заказывают независимые экспертизы.

Общественная организация «Принципъ» проинспектировала завод в Казани и заключила, что его нельзя строить по тем параметрам, которые заявлены. Он будет вредить окружающей среде и здоровью населения, отравлять воздух; на нем нет технологии, которая будет разделять мусор. Проект разработан с нарушениями правил безопасности, его экологическую безопасность по тем документам, которые есть, подтвердить невозможно. Эксперты отмечают, что уровень эффективности очистки отходящих газов от загрязняющих веществ явно завышен, а для диоксинов и фуранов невозможен даже теоретически.

Чем отличаются российские мусоросжигательные заводы от зарубежных по системе очистки

На заводе, который намерены построить рядом с Казанью, будет трехступенчатая очистка от газов. Первая ступень — газы около двух секунд выдерживаются при температуре больше 850 °С, что должно обеспечить разложение диоксинов. Вторая ступень — очистка в реакторе. С помощью активированного угля и гашеной извести газы очищаются от органических веществ, тяжелых металлов и кислотных составляющих. Третья ступень — фильтрация в рукавном фильтре от золы, пыли и продуктов газоочистки.

В одном из интервью советник гендиректора «РТ-Инвест» Сергей Богатов рассказал, что объем выделения диоксина составит не более 0,2 г на тонну выбросов.

«Концентрация веществ намного ниже предельно допустимых, а именно 3%», — отмечала заведующая кафедрой экологического мониторинга и прогнозирования РУДН Марианна Харламова.

Согласно гигиеническим нормативам, ПДК содержания диоксинов и фуранов в воздухе для населенных пунктов составляет 0,5 пг на кубический метр.

Для сравнения: похожий процесс используется компанией Eco Sustainable Solutions на заводе в Ноттингеме. После того, как газ превратил воду в пар, он очищается с помощью цепочки процессов, которые нейтрализуют вредные вещества, затем удаляют «летучую золу». После этого газ обрабатывают с помощью активированного угля, а потом — впрыском аммиака или карбамида.

Наконец, газ обрабатывается известью для избавления от кислотности, фильтруется через серию тканевых и сажевых фильтров для удаления всех оставшихся частиц, включая заряженный фильтр, который использует электростатическую сепарацию для удаления частиц.

В документе Гринписа мусоросжигательные заводы называют варварским способом обращения с мусором. По мнению активистов, на таких предприятиях сжигают весь мусор без сортировки, а в воздух выбрасываются тяжелые металлы и опасные диоксины. «Не думайте, что на этом заводе ваш мусор просто исчезает. На самом деле он всего лишь видоизменяется и превращается в токсичные и очень опасные отходы и не менее опасные выбросы в воздух», — предупреждают активисты.

Одна из них — Вера Керпель — начала заниматься борьбой против мусоросжигательного завода зимой 2017 года. Она увидела петицию на change.org, прочитала аргументацию, подписала документ — и была уверена, что строительство отменят, потому что проект казался ей бредовым: зачем сжигать мусор, когда можно его перерабатывать? Однако через какое-то время женщина выяснила, что завод все равно будут строить, и втянулась в движение.

Она ссылается на коммюнике ЕС, которое появилось в 2015 году. В документе отмечается, что сжигание мусора — это наименее предпочтительный вариант утилизации отходов. Авторы советуют предотвращать появление отходов, повторно использовать их и перерабатывать. При этом рекомендации для разных стран ЕС — разные. В случаях, когда страна мало сжигает, но много захоранивает, рекомендуют продолжить развивать систему максимальной переработки и отходить от этого. В случаях, когда страна сжигает много мусора, в коммюнике отмечается, что это вряд ли можно совместить с высоким процентом переработанных отходов. Таким странам советуют постепенно выводить из эксплуатации мусоросжигательные заводы. «Когда субсидироваться сжигание не будет — оно перестанет быть выгодным, и вряд ли кто-то станет строить заводы в будущем», — говорит Вера. Свои требования Керпель описывает просто и ссылается на ФЗ-89, где выстроена иерархия обращения с отходами. По ее мнению, сейчас власти закон игнорируют.

Вера считает, что трехступенчатой системы очистки недостаточно: например, в Швейцарии пять ступеней очистки. Из трубы, как обещают работники завода, в атмосферу выбрасываются водяной пар и азот. При этом специальные датчики контролируют концентрацию вредных химических соединений в выбросах завода. Показатели в реальном времени выводятся на мониторы в контрольной комнате. Кроме того, датчики отслеживают концентрацию пыли в рукавных фильтрах, где оседают шлаки. Если в течение четырех часов подряд показатели выше нормы, завод автоматически останавливает производство.

Власти все же пошли навстречу общественности, но частично: место строительства завода изменили, теперь он будет находиться за пределами Казани, хоть и очень близко к нему, до ближайшего поселка Новониколаевского — 850 м, до города — 10 км.

Жить рядом с заводом — как в Европе сжигают мусор и почему там это безопасно

Чиновники ссылаются на европейский опыт, где «заводы строят даже рядом со зданиями мэрий и детскими садами» — так происходит, например, в Швейцарии. Активисты парируют: несмотря на то, что сравнивают похожие мусоросжигательные заводы, технологии в них применяются разные. Ключевое отличие в том, что там применяется пятиступенчатая система очистки выбросов, а в России — трехступенчатая, контроль за выбросами же отслеживаться не будет.

«Мы базируемся на опыте европейских стран, и чемпион по этому — Германия — смогла добиться только 60% уровня отправки отходов на вторичную переработку, — отмечает Игорь Тимофеев, гендиректор АГК-1, структуры Ростеха. — Нужно что-то делать с 40% отходов. А можно с ними делать две вещи — либо захоронить на полигонах, либо сжечь на заводах, что делает весь цивилизованный мир».

В Европе насчитывается более 400 таких объектов. Еще 300 расположены по всему миру, в общей сложности в 40 странах. На Германию чиновники ссылаются чаще всего — вице-премьер Алексей Гордеев заявлял: Россия будет ориентироваться на ее опыт, несмотря на то, что «мы отстаем на 30 лет». Сейчас Германия повторно использует около 66% своего мусора, когда средний показатель по Европе — 46%, электроника утилизируется полностью. Перерабатывается более 85% макулатуры, картона и стекла. Но Германия все равно не отказывается от сжигания мусора — у страны есть 73 завода, которые сжигают 25% мусора.

При этом решение, которое использовалось в большей части Европы, было таким же простым — превращение отходов в энергию: утилизируйте все, что можете, а остальное сжигайте и превращайте в тепло или электричество. Здесь сжигают подгузники, обои и другие материалы для ремонта, пепел, битую посуду и прочий домашний мусор. Немецкие экоактивисты на фоне таких масштабов работы МСЗ требуют введения более эффективных программ по сокращению отходов, которые сжигают.

У соседа России — Финляндии — лишь 1% отходов уходит на свалку. Все остальные отходы перерабатываются или сжигаются.

Но финны, несмотря на впечатляющие результаты, продолжают экспериментировать, решая важные задачи логистики — то, как мусор попадает на перерабатывающие предприятия. В строящемся микрорайоне в пригороде Хельсинки финская компания MariMatic установила систему пневмопочты для мусора. Она позволяет избавить дворы от мусоровозов. Контейнеры для разных типов отходов по мере заполнения отправляют мусор по подземному трубопроводу на сортировочную станцию, где отходы складируются и утрамбовываются в грузовые отсеки, их затем вывозят на переработку и мусоросжигательные заводы.

Стекло и металл в микрорайоне собирают в обычные контейнеры, которые есть не в каждом дворе. Благодаря депозитной системе таких отходов образуется не очень много.

В США есть 86 установок по сжиганию отходов, они обеспечивают электричеством 2 млн домов. Последние 30 лет там работают над программой, само название которой описывает, что нужно сделать с мусором: «Уменьшить потребление, использовать снова, переработать». Согласно ей, к концу 2020 года в стране планируют добиться переработки 20 млн т мусора в год и уменьшить количество свалок. После 1997 года там не построили ни одного мусоросжигательного завода. В России в 2019 году только собираются построить первые заводы.

Лучше сжигать, чем захлебнуться в мусоре

Чтобы показать, как «там», компания «РТ-Инвест» даже организовала поездку в Люцерну, где находится один из подобных мусоросжигательных заводов. Одним из участников пресс-тура был главный редактор издания «Казанский репортер» Антон Райхштат. Он выступает за строительство мусоросжигательного завода.

«У нас неандертальская культура обращения с отходами, то, что не случилось экологической катастрофы — это случайность. Мы потребляем и мусорим как цивилизованные страны, а обращаться с отходами не научились, поэтому у нас огромное количество свалок, где-то они превращаются в реальные действующие очаги напряженности, как с экологической, так и с социальной точки зрения», — отмечает Райхштат.

По его мнению, у России был выбор, что делать с мусором — выбрасывать его на свалки, «как в Бангладеше», или выбрать «цивилизованные пути утилизации» — мусоросжигательный завод кажется ему не таким уж и плохим вариантом. Райхштат видит только одну важную проблему — завод слишком шумный, так как в нем будет использоваться российская турбина. Количество фильтров его при этом не беспокоит — «эта одна и та же технология, как и за рубежом, как если бы мы сравнивали машину с тремя и пятью подушками безопасности. Но и то, и то — лучше, чем гужевой транспорт».

Метафоры с транспортом приходят в голову и активисту Гринписа Алексею Киселеву. «Технологии в этих заводах — самые обычные. Они любят говорить, что даже «Мерседес» использует двигатель внутреннего сгорания, которому 150 лет, но его много раз модифицировали, со временем придумали новые системы. Двигатель внутреннего сгорания с точки зрения КПД — крайне неэффективная штука. Поэтому на всех рынках, где появляются электромобили, он начинает чувствовать себя плохо».

Однако Киселев уверен, что нулевые выбросы на нынешнем этапе невозможны. «Есть закон, который сформулировал наш великий соотечественник Михаил Васильевич Ломоносов: «Ничто не исчезает бесследно и не возникает из ничего». Если у вас где-то что-то синтезировалось, оно перешло в другую фазу и вряд ли исчезнет». Он отмечает, что при горении есть два типа вредных выбросов — высвобождение опасных токсичных веществ, содержащихся в материале, который сжигают, и синтез веществ, который происходит в более холодных частях котла. «Дальше нужно понять, что у вас образуется, и придумать способ, как сделать так, чтобы в атмосферу не выбрасывался этот воздух, не проникал в респираторную систему жителей, которые будут поблизости. Дальше может быть хоть одна ступень очистки, если вам какой-то великий химик ее сконструирует. Появляется вопрос, возникнет ли человек, который готов за это заплатить», — отмечает Киселев.

Он также говорит, что раздельный сбор не снижает токсичность поступаемого топлива, это происходит только с его «калорийностью».

В апреле 2019 года стало известно, что депутаты Госдумы предложили запретить пластиковые пакеты в России с 2025 года. Первый зампред комитета Госдумы по природным ресурсам, собственности и земельным отношениям Василий Власов направил свое предложение правительству РФ. Однако в кабинете министров пока хранят молчание.

В то же время, согласно документу «Прогноз социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2024 года», подготовленному Министерством экономического развития, в ближайшие пять лет намечена реконструкция и ввод новых мощностей полиэтилена: «ЗапСибНефтехим» — 1,5 млн т в год в 2020 году,

«Новоуренгойский газохимический комплекс» — 400 тыс. т в год в 2021 году, «Нижнекамскнефтехим» — 300 тыс. т в год в 2021 году и «Ангарский завод полимеров» — 345 тыс. т в год в 2023 году. Последнее предприятие стоит на берегу реки Ангары, вытекающей из озера Байкал и впадающей в Енисей.

Однако у Райхштата есть вопросы к тому, чем занимаются активисты. «Они не выступают за то, чтобы были фильтры такие же, как в Швейцарии, не хотят отодвинуть завод подальше, они хотят отменить строительство. Это очень спекулятивная оппозиция между раздельным сбором и мусоросжигательным заводом — на самом деле противоречия нет. В Швейцарии отлично налажен сбор, но это не противоречит тому, что там же работают 30 мусоросжигательных заводов, это не наследие далеких веков, это современные заводы. Любой здравомыслящий человек между свалкой и заводом с фильтрами выберет завод; свалки и так горят, причем неконтролируемо. Многие напуганы, потому что невидимые враги в виде диоксинов и фуранов — это действительно страшно. Но этот протест, скорее, религиозное явление».

Чья система очистки лучше

Несмотря на протесты, правительство уже закупило землю рядом с поселком Осиново под Казанью. Росприроднадзор тоже одобрил строительство мусоросжигательного завода. Вера Керпель не удивилась этому решению — женщина считает, что оно было очевидным. Кроме того, президент Татарстана Рустам Минниханов сам съездил на аналогичный завод в Копенгагене, чтобы посмотреть как он работает.

«Ехать на мусоросжигательный завод в Копенгагене и через него оценивать наш — это примерно то же самое, что съездить на фабрику Ford или Mercedes и вернуться на наш АвтоВАЗ в Тольятти. Там совсем другой завод, другая технология, и при этом, несмотря на такую принципиальную разницу, эти мусоросжигательные заводы вредны. Последнее исследование, опубликованное движением Zero Waste Europe, доказывает, что выбросов на мусоросжигательных заводах больше, чем декларируется», — говорит Керпель.

Завод в Копенгагене — один из самых чистых в мире. Благодаря системе фильтрации выбросы серы сократились на 99,5%, а оксидов азота — примерно на 90%. Создатели завода настолько уверены в его безвредности, что открыли на крыше горнолыжный курорт и предлагают проводить там пикники.

Сравнение российской системы очистки с большинством зарубежных кажется странным и экспертам ОНФ. «В отличие от широко разрекламированных МСЗ фирмы Hitachi Zosen Inova, реализующих пяти-шестиступенчатые системы очистки, предлагается дешевая и примитивная трехступенчатая система очистки с упором на активированный уголь, что не обеспечивает необходимую очистку дымовых выбросов. Это и приводит, в соответствии только с расчетными данными, представленными в проекте, к выбросам в воздух набора из 46 вредных веществ класса опасности от третьего до первого в количестве около 2 400 т в год, в том числе к выбросам около 2 т в год веществ первого класса опасности, которые являются аналогами боевых отравляющих веществ». Они приводят примеры: только один завод в России будет выбрасывать столько же вредных веществ, сколько все работающие МСЗ Швейцарии, Германии или США.

Строительство первого завода в Подмосковье уже началось. Запустить его планируют через два года. При этом власти оказались между двух огней — митинги проходят как против строительства заводов, так и против мусорных полигонов.

Проблема полигонов с отходами и переработки мусора в России стоит остро — об этом говорят не только данные Росприроднадзора, но и реальные кейсы. Достаточно вспомнить скандалы, связанные со свалками возле Волоколамска, где жители жалуются не только на неприятный запах, но и на ухудшение здоровья детей, развитие болезней у взрослых.

Мусорная реформа, которую утвердило правительство, окончательно вступит в действие лишь к 2022 году. Но даже если все требования будут выполнены во всех 85 регионах, масштаб изменений едва ли будет заметен — к этому времени по всей стране будет открыто лишь три мусоросжигательных завода, зато придется отвести под новые полигоны больше территорий — площади, занимаемые мусором в России, растут ежегодно на 400 тыс. га. В ближайшие пять лет ждать прорыва в этой экологической проблеме уже не придется, а между тем жизнь мегаполисов и их агломераций может превратиться в игру на выживание. Это уже происходит — например, на полигоне опасных отходов «Красный бор» в Ленинградской области.

После публикации материала с редакцией «Хайтека» связался представитель компании «РТ-Инвест» и ответил на наши вопросы.

— Почему выбрана технология колосниковой решетки?

— Прежде чем окончательно выбрать технологию, по которой будут построены заводы, мы детально изучали опыт стран-лидеров в переработке отходов. В частности, это были страны ЕС — Швейцария, Швеция, Австрия, Голландия, а также Япония. Технология сжигания на колосниковой решетке доминирует в этих и других развитых странах. 91% в ЕС сжигают отходы на колосниковой решетке, 6% в кипящем слое, и 3% — это альтернативные пилотные проекты, такие как пиролиз. В Японии 83% сжигают на колосниковой решетке, 11% — в кипящем слое, 5% — пиролиз.

Мировой опыт показывает, что добиться 60% переработки отходов очень сложно. Если взять вторичную переработку вместе с компостированием, то только Швейцария достигла уровня чуть более 50%. Термическая переработка ТКО в энергию в этих странах составляет от 40 до 50%, рециклинг чуть более 30% и порядка 20% идет на компостирование.

— В чем главные преимущества этой технологии?

— Около 90% объектов по переработке отходов в энергию, построенные за последние десять лет, используют технологию сжигания на колосниковой решетке. Эта технология хорошо отработана: сейчас в мире функционируют более 1 500 установок с колосниковой решеткой мощностью 250 млн т. Новейшие системы газоочистки позволяют достичь уровня выбросов на 90% ниже международных экологических стандартов. Наилучшая энергоэффективность: из тонны ТКО на колосниковой решетке в сеть выдается 600–800 кВт⋅ч электроэнергии, тогда как газификация и пиролиз дают 0–500 кВт⋅ч. На заводах осуществляется непрерывный мониторинг всех экологических показателей. Кроме того, существует возможность строительства заводов мощностью до 1 млн. тонн в год. Другие технологии не позволяют строить столь крупных объектов (мощность заводов, работающих по технологиям пиролиза и газификации, пока не превышает 10–100 тыс. т в год).

— Насколько наши заводы будут отличаться технически от зарубежных: уровнями очистки, производимыми шумами и так далее?

— Заводы, которые строятся в Московской области и Республике Татарстан, будут строго соответствовать аналогичным проектам в Европе. Постоянный контроль на объектах осуществляют представители технического партнера Hitachi Zosen Inova.

Но с учетом того, что наши объекты строятся сейчас, используется более современные технологии. В частности, для котлов, а это сердце завода, впервые используется наплавка специального слоя на элементы котлов — газоплотные панели. Она работает по уникальной технологии «холодный перенос металла» (Сold Metal Transfer, СМТ), что обеспечивает высокое качество и производительность готовой продукции. А именно позволит выдерживать температуру в 1 260 °С при сжигании отходов, которая позволит разрушить вредные вещества.

Касательно степеней газоочистки: к примеру, знаменитый завод Шпиттелау находится в черте города в Вене. Это не просто мусоросжигательный завод, а культурный объект. И на этом заводе используется двухступенчатая система очистки газов: первая ступень — тканевый фильтр с подачей активированного угля (HOK — специальным образом обработанный лигнит); вторая ступень — каталитическая система подавления оксидов азота.

На наших заводах будет использована трехступенчатая система очистки. Первая ступень — подавление оксидов азота в котле (некаталитическая система); вторая ступень — реактор с подачей активированного угля и гашеной извести; третья ступень — тканевый фильтр.

Существуют заводы и с шестью степенями очистки, но их отличие в том, что в котле температура сжигания 850 °С, это не позволяет полностью уничтожить вредные вещества. Они вынуждены ставить шесть степеней очистки. На заводах, которые мы строим, дымовые газы будут сгорать при температуре 1 260 °С, а затем проходить через камеру дожигания. На выходе уже никаких диоксинов быть не может, так как все эти сложные соединения под воздействием температуры будут распадаться на составные части: диоксид углерода, воду и хлористый водород. И эти вещества будут оседать в многоступенчатых фильтрах.

Очень точный пример для сравнения — Cory Riverside Energy, завод Риверсайд в Лондоне, там такая же трехступенчатая система, полностью аналогичная заводам в Подмосковье.

— Будете ли вы наряду со сжиганием вводить переработку отходов?

— Всего в стране образуется порядка 60 млн т твердых коммунальных отходов в год, и эта цифра постоянно растет. Чем лучше живет население, тем темпы прироста отходов выше, особенно в крупных городах. Самая хорошая модель — комплексное обращение, когда все отходы, которые можно переработать, перерабатываются во вторичное сырье. И только «хвосты», из которых нельзя извлечь полезные фракции, направляются на выработку электроэнергии. Так многие страны пришли к нулевому захоронению отходов, чтобы больше никогда не создавать мусорных полигонов.

Первое, что нужно в комплексной системе, — сократить максимально образование отходов. Второй этап — как можно раньше раздельно собрать отходы, чтобы они не были испорченными компонентами и чтобы их можно было переработать. Порога в 100% переработки отходов не смогла добиться ни одна страна в мире, всегда около 50–60% остается, и из них обязательно нужно производить электроэнергию.

Раздельный сбор отходов (РСО) — это первый этап в большой комплексной системе обращения, которую мы создаем. РСО в Московской области стартовал вместе с «мусорной» реформой 1 января 2019 года. Все региональные операторы работают по стандартам, которые выбрали в правительстве МО. Всего в этом регионе семь операторов, три крупнейших из них входят в нашу группу компаний, это больше половины области. Поэтому для нас важно было запустить пилотные города и узнать, насколько готовы люди разделять. Еще до нового года мы внедрили РСО в пяти подмосковных городах (Руза, Наро-Фоминск, Волоколамск, Серебряные Пруды, Зарайск). Система очень простая — двухконтейнерная. Во дворах стоят синие и серые баки. Синие предназначены для сухих отходов: пластика, бумаги, стекла, металла, а серые — для смешанных отходов: это органика, загрязненная тара, средства личной гигиены. За синими контейнерами приезжает синий автомобиль, за серыми – соответственно серый. До 80% можно отправить на переработку из сухих отходов, но серые тоже проходят сортировку, можно извлечь до 7% полезного вторсырья.

Компания «РТ-Инвест» построит восемь комплексов по сортировке отходов в Московской области. Три из них будут сданы в третьем квартале этого года. Также мы сейчас развиваем направление переработки. В частности, в наших планах запуск перерабатывающих предприятий.

— Есть ли у вас диалог с активистами, которые выступают против постройки заводов?

— Мы убеждены, что наличие общественного контроля неравнодушных граждан на всех этапах от проектирования до ввода в эксплуатацию крайне необходим. Важно выстроить открытый и конструктивный диалог с населением. С протестами должны работать все, прежде всего — бизнес, гражданское общество, государство, общественные организации и сами люди, которые хотят улучшить уровень жизни. Но надо понимать, что беспокойство населения вызвано недостоверной и намеренно искажаемой информацией, исходящей от противников проекта. Часто критика исходит от людей, использующих тему для привлечения внимания к своей персоне. Мы, как инвестор, проводим планомерную работу по информированию населения о нашем проекте через всевозможные каналы коммуникации.

— Выйдут ли мусоросжигательные заводы на окупаемость или это предприятие, которое нужно будет дотировать государству?

— Наши проекты структурированы так, что в них не вложены государственные деньги. Государство оказало поддержку проекта и провело меры стимулирования через оптовый рынок. Таким образом, мы имеем доходность на уровне 12–14%, что привлекло инвесторов — ВЭБ, Роснано, Газпромбанк, которые инвестировали в проект. Это уже коммерческий проект.

Возврат инвестиций будет осуществляться путем продажи мощности на оптовом рынке электроэнергии и мощности (ОРЭМ) крупным потребителям. Это такой механизм, так называемый зеленый тариф, при котором заключаются договоры поставки мощности (ДПМ) с участниками оптового рынка в том случае, когда строятся новые генерирующие мощности.

Возврат инвестиций по проекту в соответствии с постановлением Правительства РФ № 240 составляет 15 лет после ввода объекта в эксплуатацию.

1 10 аргументов против МСЗ

Выбросы МСЗ содержат высокотоксичные и канцерогенные стойкие органические загрязнители (СОЗ), такие как диоксины и фураны, гексахлорбензолы, полихлорированные бифенилы и бромированные СОЗ. В выбросах МСЗ также присутствуют наночастицы, токсичные тяжелые металлы (свинец, ртуть, мышьяк), кислотные газы, оказывающие серьезное воздействие на окружающую среду и здоровье человека.

Минздрав подтверждает, что диоксины образуются при сжигании хлор- и бромсодержащих веществ. Чрезвычайная ядовитость диоксинов обусловлена исключительными способностями к встраиванию в рецепторы, с изменением либо полным подавлением их работоспособности. В результате этого диоксины снижают иммунитет, вызывая так называемый «химический СПИД», способствуют развитию раковых опухолей.

Проникая в организм, диоксины способны к постепенному накапливанию вплоть до достижения критически опасного уровня. Даже малые дозы диоксина вызывают мутагенные изменения ферментной и детородной систем.

У людей, проживающих на расстоянии нескольких километров от мусоросжигательных заводов, выявляется 1,5-6 кратное увеличение заболеваемости различными формами рака, при этом дети более восприимчивы к воздействию диоксина, чем взрослые; выявляется повышенная частота врожденных уродств.

«…Because of their locations, the specific effects of the municipal incinerators could not be separated clearly from those of adjacent industrial sources of combustion-effluents. Both were probably carcinogenic. LANDFILL WASTE SITES SHOWED NO SUCH EFFECT.»

Министерство здравоохранения в принятии программы строительства МСЗ участия не принимало!!

– Информационный бюллетень Всемирной организации здравоохранения «Диоксины и их воздействие на здоровье людей»;
– Доклад Гринпис «Сжигание отходов и здоровье человека»

2. Фильтры не способны полностью очистить выбросы МСЗ

Все проекты мусоросжигательных заводов предусматривают выбросы загрязняющих веществ в атмосферу. В среднем, проекты рассматривают несколько десятков таких веществ, включая тяжёлые металлы и диоксины.

Источник: С.М. Гордышевский, «Сжигать или дышать»

Для необратимого распада диоксинов необходимо выдерживание их в течение 4-7 секунд при 1200-1400°С. Создавать и поддерживать такую температуру очень дорого, поэтому все МСЗ, строящиеся в России, имеют более низкую предельную температуру, которая является недостаточной для распада диоксинов.

Источник: Федоров Л.А. «Диоксины как экологическая опасность – ретроспектива и перспективы»

Даже за рубежом фильтры не справляются: например, описаны факты обнаружения высоких концентраций диоксинов (в 8 раз превышающих концентрации, заявленные собственником завода) на территории школы, расположенной в непосредственной близости от крупнейшего МСЗ Парижа Ivry-Paris XIII.

В Москве исследованиями установлено наличие в выбросах МСЗ 81 наименования опасных химических веществ, а уровень загрязнения атмосферного воздуха в районе МСЗ составил 127 ПДК.

Источник: Заседание Пленума научного совета РФ по экологии человека и гигиене окружающей среды, декабрь 2016 (http://www.spp.spb.ru/ru/node/7167)

3. Выбросы МСЗ распространяются на десятки километров

Диоксины, обладая высокой химической стойкостью, не разлагаются в окружающей среде десятки лет, накапливаются в верхнем слое почвы и попадают в организм человека с пищей, водой и воздухом.

Статистика показывает, что в радиусе десятков километров от мусоросжигательных заводов выявляется диоксиновое загрязнение окружающей среды и ухудшение здоровья населения.

На расстоянии в 24 км от МСЗ концентрации диоксинов лишь в 2,5 раза меньше, чем на расстоянии 1 км от МСЗ.

Источник: Van Jaarsveld J.A. Onderlinden D. RIVM nr. 738473007

Протяжённость Казани с севера на юг — 29 км, с запада на восток — 31 км.

Таким образом, даже если вы проживаете на противоположном от МСЗ конце города, вы находитесь в зоне поражения.

4. Мусоросжигательный завод потребляет кислород и выбрасывает в атмосферу углекислый газ

Как всем известно, для поддержания процесса горения необходим кислород. Также при горении образуется углекислый газ.

МСЗ производят намного больше углекислого газа на единицу вырабатываемой энергии, чем угольные, газовые электростанции либо электростанции, работающие на мазуте.

Правительство Москвы признаёт сжигание отходов на МСЗ одним из основных источников прямых выбросов углекислого газа в Москве.

Источник: «О состоянии окружающей среды в городе Москве в 2014 году» / Под ред. А.О. Кульбачевского. – М.: ДПиООС; НИА-Природа, 2015. Стр. 37

По расчетам, для компенсации воздействия МСЗ необходимо увеличение площади зеленых насаждений в Казани почти в 2,5 раза! Но это не предусмотрено проектом.

В условиях города-миллионника с большим количеством автомобилей возникает вопрос, чем мы будем дышать.

5. МСЗ не приводит к нулевому захоронению отходов и не решает проблему свалок

Нас уверяют, что МСЗ решит проблему свалок. Но на МСЗ планируется сжигать только вновь образующиеся отходы. То есть старые свалки как были, так и останутся! И по-прежнему будут загрязнять окружающую среду.

Также при сгорании мусора образуется до 1/3 золошлаковых отходов и отходов газоочистки. Они в силу своих химических и физических свойств (содержат тяжелые металлы, нередко в достаточно высоких концентрациях) не могут быть захоронены на обычных полигонах ТКО или использоваться при производстве строительных материалов, а требуют захоронения на специальных полигонах или в специальных хранилищах (с контролем или очисткой стоков).

Источник: Справочник по наилучшим доступным технологиям ИТС 9-2015 «Обезвреживание отходов термическим способом (сжигание отходов)», стр.41-49

Пока в РТ нет ни одного такого полигона. Значит, помимо уже имеющихся свалок, потребуется выделение земель и строительство новых специальных полигонов для захоранивания шлака и золы от МСЗ!

6. Сжигание – самый дорогой способ обращения с отходами

Сжигание в два раза дороже переработки смешанного мусора и в шесть раз дороже переработки сортированного мусора.

Источники: – Систер В.Г., Мирный А.Н. «Современные технологии обезвреживания и утилизации ТБО»,
– Гринпис «Что делать с мусором в России?» (http://www.greenpeace.org/russia/Global/russia/report/toxics/recycle/RUSSIA-GARBAGE.pdf),
– Рекомендации Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека по итогам спецзаседания от 30.08.2017г. (http://president-sovet.ru/presscenter/news/read/4213)

7. Сжигание блокирует развитие отрасли переработки отходов

Наиболее востребованы для переработки бумага и пластик. В то же время именно бумага и пластик обладают самой высокой теплотворной способностью.

Поэтому между мусоросжигательной и перерабатывающей отраслями возникает конкуренция за отходы.

Поскольку МСЗ должен быть загружен на полную мощность (иначе — огромные штрафы), все вторсырье будет сжигаться, а не перерабатываться.

8. Электроэнергия, получаемая на МСЗ, чрезвычайно дорога

В 20 раз дороже, чем у тепловых ДПМ и в 12 раз дороже, чем у солнечных электростанций.

Источники: НП “Совет рынка”, Министерство экономического развития РФ

Более того, переработка большинства материалов из твердых бытовых отходов экономит в среднем в 3-5 раз больше энергии, чем дает их сжигание для производства электроэнергии.

Источник: Jeffrey Morris, Sound Resource Management Group Inc. in Olympia, Washington

9. При сжигании уничтожаются невозобновляемые природные ресурсы

При сжигании теряются материалы: то, что могло бы быть переработано многократно (пластик, бумага), превращается в пепел и больше не может быть использовано. Людям необходимо добывать новые природные ресурсы, а это сильно загрязняет окружающую среду и, кроме того, не перспективно, так как с каждым годом получать нужное количество природных ресурсов становится все труднее и затратнее.

10. Весь цивилизованный мир отказывается от сжигания в пользу переработки

Нас уверяют, что за мусоросжигательными заводами чуть ли не очереди выстраиваются. Но по факту везде, где объявляют о планах постройки МСЗ, население выступает против. Как в России, так и за рубежом.

«Всемирный альянс за альтернативы мусоросжиганию» (GAIA) объединяет более 800 организаций из более чем 90 стран по всему миру.

В Китае наибольшее количество МСЗ в мире. Выводы исследования Университета Шеньжень в Пекине:

Если существующая практика мусоросжигания будет продолжаться, стоимость лечения заболеваний, связанных со сжиганием тонны несортированного мусора, будет шестикратно увеличена с оценок 2015г. до 4500 юаней в 2020 году.

В то же время эффективная программа сортировки и переработки может резко сократить эти затраты. Так, например, больничные счета для заболеваний, связанных с воздействием диоксина, снизятся на 75% с 764 юаней до 187 юаней за тонну сгоревшего мусора. Такая система могла бы также на четверть сократить число смертей, связанных с канцерогенными химическими веществами.

С 1995 года не было построено ни одного нового МСЗ. К настоящему времени количество действующих МСЗ сократилось со 187 до 75. Причиной явилось признание факта негативного воздействия выбросов от МСЗ на окружающую среду.

Trash incinerators are unpopular and declining

No new commercial trash incinerator has been sited, built and operated at a new site in the U.S. since 1995. One large new one, however, was built in West Palm Beach, Florida in 2015, adjacent to an existing large incinerator. Some smaller ones have also been expanded or rebuilt. Despite hundreds of attempts to build new incinerators, community opposition has been the main force preventing them from being built. Overall, the number of operating incinerators in the U.S. has declined. In 1991, there were 187 trash incinerators in the U.S. At the turn of the century, there were 114. As of December 2018, there are just 75, the lowest number since 1981, and two more announced in 2018 that they plan to close.

Number of Commercial Trash Incinerators Operating in the U.S.

— Европейский Союз

Коммюнике комиссии Евросоюза «Роль преобразования отходов в энергию в циклической экономике» от 26.01.2017:

«Предотвращение образования отходов, повторное использование и переработка (рециклинг) являются ключевыми задачами как плана действий, так и законодательного пакета по отходам.

Государствам-участникам ЕС рекомендуется постепенно уменьшать поддержку в области выработки энергии из смешанных отходов.

Страны-участницы ЕС с низкими или отсутствующими мощностями по сжиганию и высокими показателями захоронения отходов должны сделать приоритетным дальнейшее развитие системы раздельного сбора и мощностей по переработке отходов в соответствии с законодательством ЕС.

Последовательный отход от захоронения должен осуществляться вместе с созданием мощностей по вторичной переработке отходов. Особенно важно сокращать захоронение биоразлагаемых отходов для улучшения климата и сокращения выбросов метана. Так, энергетическая утилизация в форме анаэробного сбраживания и рециклинг материалов может быть весьма предпочтительным вариантом.

Странам-участницам ЕС с высокими показателями сжигания:

высокие показатели сжигания несовместимы с развитием показателей вторичной переработки. Чтобы разработать подход к этой проблеме, некоторые меры могут быть приняты на национальном уровне, что уже успешно делается в некоторых странах-участницах ЕС:

• ввод или повышение налогов на сжигание отходов,
• постепенная ликвидация схем поддержки сжигания отходов и, где применимо, перенаправление поддержки на более высоко расположенные процессы в иерархии обращения с отходами;
• ввод моратория на строительство новых мусоросжигательных заводов и вывод из эксплуатации старых и неэффективных мощностей».

Источник: Сообщение комиссии Евросоюза «Роль преобразования отходов в энергию в циклической экономике» от 26.01.2017 (https://www.rsbor.ru/lib/waste-to-energy-rus.pdf)

14 февраля 2019 года Комитет регионального развития Европарламента принял важнейшее решение прекратить субсидирование строительства предприятий по «переработке остаточных отходов», т.е. их сжигания. Пока это решение касается только центральных стран Европы, но эксперты призывают распространить его на всю территорию ЕС.

Нидерланды: Именно после отказа от мусоросжигания удалось добиться уровня переработки отходов в 85% в 50 муниципалитетах страны.

Швеция: Вынуждена импортировать мусор со всей Европы, чтобы обеспечить загрузку построенных в прошлые десятилетия МСЗ. Хотела бы отказаться от этой практики, но не может (недозагрузка = огромные штрафы).

Источник: Мировой форум циклической экономики 08.06.2017г. (https://www.kommersant.ru/doc/3319840)

Швеция призывает Россию не повторять ее ошибки и не вводить в эксплуатацию мусоросжигательные заводы, пока население не научилось раздельно собирать отходы и пока не налажена отрасль переработки вторсырья.

Юрий Трутнев пока не видит перспектив отрасли переработки отходов в РФ

Обновленному общественному совету Минприроды (в него том числе вошли представители Общественной палаты, Greenpeace, WWF, МГУ и РАН), заседавшему в прошедшую пятницу впервые с 2008 года, глава министерства Юрий Трутнев заявил, что повестку собрания в этот раз определяли в министерстве, но пообещал, что впредь его участники будут определять ее сами. Чиновники предоставили совету возможность заслушать доклады о проектах ликвидации накопленного экоущерба и проблеме управления отходами, но обсуждения не получилось, в частности, из-за отказа министра поддержать дискуссию экологов, представителей РАН и ГУП «Экотехпром», в очередной раз пытавшихся «продать» аудитории технологии по сжиганию отходов (см. “Ъ” от 18 января), в первом случае особо опасных — I–IV классов. Экономия на очистных сооружениях в РФ приводит к тому, что, по оценкам Greenpeace Russia, три действующих мусоросжигающих завода в Москве являются источником эмиссии высокотоксичного диоксина «большей, чем выбрасывает вся промышленность Германии». Оценки Greenpeace доказывают, что ни экономического, ни «природоохранного» смысла в мусоросжигающих заводах в РФ нет: стоимость сжигания, по словам Ивана Блокова из Greenpeace, растет и на сегодняшний день составляет €100 за тонну, тогда как переработка с учетом разделения на фракции и компостирования составляет не более 1300 руб. за тонну.

Доклад начальника управления экоконтроля Росприроднадзора Натальи Соколовой об итогах инвентаризации несанкционированных свалок в регионах, порученной господином Трутневым, продемонстрировал реальное положение дел с инфраструктурой «отходной» отрасли в РФ. За удаление незаконных свалок местные власти ответственности не несут (с 2003 года за ними законодательно закреплены сбор, вывоз, утилизация и переработка отходов). Но госпожа Соколова отчиталась о выполнении поручения министра: с августа 2011 года выявлено 17,9 тыс. незаконных свалок общей площадью 6,5 тыс. га (за предыдущие 60 лет их обнаружено 17,5 тыс. на территории 50 тыс. га) и 10,3 тыс. из 35,4 тыс. уже ликвидировано. Кроме того, по всей стране нашлось 7,2 тыс. санкционированных свалок, на которые и вывезли «сырье» с 10 тыс. незаконных свалок (с точки зрения нагрузки на окружающую среду идентичны незаконным свалкам), 1,4 тыс. полигонов и 389 предприятий по сортировке и переработке отходов, из которых реально перерабатывают вторсырье «менее 100».

«Только создание экономических стимулов может привести в отрасль инвесторов»,— заключила госпожа Соколова. В законопроекте об управлении отходами, разработанном Минприроды, стимулов пока не обнаруживается (см. “Ъ” от 15 ноября). Несмотря на то что перед министерством президентом Дмитрием Медведевым была поставлена задача вовлечь максимальный объем отходов во вторичный оборот и создать экономические стимулы для отрасли переработки, Юрий Трутнев заявил “Ъ”, что переработка отходов в современных российских условиях «достаточно бесполезное и бессмысленное занятие». «Не учитывать территорию РФ в таких процессах (управления отходами.— “Ъ” ) сложно, и пока у нас нет проблем с размещением (полигонов.— “Ъ” ) — земли более чем достаточно. Главное, правильно построенный полигон, который составит конкуренцию другим технологиям… Уничтожение отходов с помощью сжигания с экономической точки зрения более затратный процесс»,— пояснил глава Минприроды, добавив, что разработки новых систем утилизации мусора (в том числе его сжигания) должны вестись соответствующими научными организациями. Главным аргументом министра против переработки отходов является то, что «по данным российских ученых, из несортированных отходов можно выделить не более 10% полезных фракций».

По оценкам Greenpeace, тонна отходов содержит: примерно 400 кг бумаги, что при переработке предотвратит вырубку пяти деревьев и сэкономит 500 кВт•ч электроэнергии; 17 кг алюминия, при переработке которых предотвращается выброс в атмосферу 500 г токсичных веществ и экономится 260 кВт•ч; 260 кг пищевых отходов, переработка которых в биогаз позволяет дополнительно получить около 60 кВт•ч и органические удобрения для сельского хозяйства. Сравнение показателей выбросов мусоросжигательного завода и комплексного завода по переработке отходов мощностью 365 тыс. тонн (для существующих наилучших образцов в РФ) показывает, что первый при сжигании выбрасывает 365 г опасных веществ на тонну отходов, включая выбросы веществ 1-го класса опасности, второй же — 157 г опасных веществ без выбросов веществ 1-го класса опасности.

Все, чего не хватает РФ, по мнению экологов, это адекватной социальной политики, которая заставит людей сортировать отходы. Данные опросов показывают, что на словах к этому готовы 85% населения в больших городах. Но, как отмечает господин Блоков, в реальности отходы сортировало бы 45% населения. Наталья Соколова признает, что на сегодняшний день основным источником информации о местах и практике переработке вторсырья (в том числе энергосберегающих ламп, содержащих ртуть) являются интернет-сайты неправительственных организаций. «Может, мы не будем обращаться в НКО? Может, сами будем что-то делать?» — отреагировал Юрий Трутнев.

Что делать с мусором — сжигать или перерабатывать?

Концепция «мусорной реформы» предполагает развитие в стране системы глубокой переработки отходов, однако строить стали печи

Фото: РИА Новости / Михаил Мокрушин

Согласно экспертным оценкам Совета при Президенте по развитию гражданского общества и правам человека, в России насчитывается около 15 тысяч официальных свалок, которые занимают общую площадь, равную четырём миллионам гектаров, что сопоставимо с территорией Швейцарии и Нидерландов. При этом ежегодно мы засыпаем мусором примерно два Люксембурга (полмиллиона гектаров): под растущие объёмы твёрдых коммунальных отходов (ТКО) требуются новые земли.

Страна много лет копила отходы производства и потребления, и с каждым годом ситуация только усугубляется. По некоторым оценкам объёмы «накоплений» достигают 100 миллиардов тонн.

«Такими темпами мы через пять-десять лет окажемся на огромной куче мусора, если ничего не предпринимать, — предрекает член думского Комитета по природопользованию и земельным отношениям Алексей Воевода. — На Западе мусор успешно перерабатывают, и нам следует перенять этот опыт».

Вместе с тем сегодня в России практически нет предприятий, которые бы занимались переработкой мусора. На всю страну приходится всего 243 мусороперерабатывающих завода, 50 мусоросортировочных комплексов и 10 мусоросжигательных заводов. При этом поступает на них лишь 10 процентов всех твёрдых коммунальных отходов, остальное зарывается в землю. Тем самым безвозвратно пропадают тонны ценных видов сырья и материалов, таких как бумага, стекло, металлы, пластик и прочее. По экспертным оценкам, на эти компоненты приходится более 40 процентов ТКО, то есть около 15 миллионов тонн ежегодно.

Неслучайно именно этим заводам и комплексам отведена главная роль в «мусорной реформе», согласно которой с 2019 года твёрдые коммунальные отходы должны больше перерабатывать, а не просто вывозить на полигоны. Однако строить начали мусоросжигательные заводы, где отходы без всяких изысков просто превращают в золу и шлак.

Строительство четырёх таких предприятий в Московской области и одного в Татарстане предусмотрено в рамках приоритетного проекта «Чистая страна». До 2025 года на него планируется потратить 243,4 миллиарда рублей. Предполагается, что заводы будут перерабатывать (сжигать) 2,95 миллиона тонн мусора и вырабатывать 335 МВт электроэнергии. Первый завод в Московском регионе должен заработать в 2021 году.

Жители против заводов

Бизнес в мусоропереработку привлекут льготами

«Проект до конца не проработан, — поддержала жителей района председатель Комиссии Общественной палаты по экологии и охране окружающей среды Альбина Дударева. — Люди, к сожалению, уже не верят, что новые технологии могут обеспечить экологическую безопасность».

Между тем технология, которую планируется использовать, не такая уж и новая: она давно применяется в Москве на мусоросжигательном заводе №3 и показала свою экономическую нецелесообразность при достаточной экологичности.

«Прежде чем сжигать, мы должны сначала максимально переработать мусор во вторичные ресурсы: материальные или энергетические, — пояснила эксперт. — Для этого на заводе должны быть установлены мощные сортировочные линии. Но ничего этого в проекте нет».

Во всём мире из сырья, которое осталось после того, как из мусора были извлечены полезные фракции, вовлекающиеся в повторный оборот, тоже делают что-то нужное. К примеру, энергетический ресурс в виде подготовленной смеси, обладающей горючими свойствами. За рубежом она называется RDF-топливо. Его можно использовать как в котельной, так и в цементном производстве. И только «неутильный» остаток направляется либо в печь, либо на захоронение.

Виды утилизации: 1. Сжигание. В результате такого метода, мы получаем тепловую энергию, которую можно потратить на электро- и теплоснабжение.

2. Повторное использование. В результате можно получить: корм для животных, материалы для настилов и асфальта, нефть, источники питания, лаки и краску.

«Если бы в нашем случае на конце был продукт, который необходим стране или региону, тогда можно было бы согласиться с проектом, — допускает Альбина Дударева. — Но предлагается просто всё сжигать и трансформировать в энергию. Однако в Московском регионе её избыток, дополнительные объёмы электричества и тепла просто не нужны».

Глава Минприроды Сергей Донской признал, что на заводах не планируется сортировка мусора, дабы сделать их строительство дешевле. Ожидается, что отходы на них будут поступать с сортировочных площадок, которые появятся в Подмосковье к 2020 году.

По мнению Алексея Воеводы, экономия в данном случае не уместна. «Да, дорого, но экология — это долгосрочная перспектива. Граждане поймут, если им доступно объяснить, почему нужно строить дороже. К тому же когда будет полный цикл переработки мусора, утилизация уже не будет такой вредной, и это также успокоит жителей ближайших к заводу населённых пунктов».

Сортировке мешает лицензия

Подмосковные власти должны услышать граждан и либо переработать проект, либо отказаться от него, считает глава Комитета Госдумы по экологии и охране окружающей среды Владимир Бурматов.

«Если власти не смогли доказать на публичных слушаниях экологическую безопасность предлагаемых проектов, то надо найти другие проекты и другие технологии. Игнорировать позицию граждан нельзя!» — убеждён он.

Политик также рассказал, что в думском Комитете по экологии подготовили поправки, которые устраняют серьёзное препятствие для раздельного сбора мусора. «Сегодня у нас, как ни странно, этот вид деятельности находится вне закона, — отметил депутат. — В законодательстве не разведены понятия «сбор мусора» и «накопление». Чтобы поставить контейнеры по раздельному сбору возле жилого дома, магазина, на предприятии, необходимо получить специальную лицензию. Но этим никто не хочет заниматься. Даже те торговые сети, которые в своих филиалах по всему миру устанавливают разноцветные контейнеры, в нашей стране не делают этого, чтобы не проходить дополнительное лицензирование».

Прежде чем сжигать, мы должны сначала максимально переработать мусор во вторичные ресурсы: материальные или энергетические.

Суть поправки заключается в том, что накопление мусора становится нелицензируемым видом деятельности, таким образом, и муниципалитеты, и торговые сети, и граждане смогут без проблем заниматься раздельным сбором отходов.

«Этого, конечно, недостаточно, — отметил Владимир Бурматов. — Должны последовать и иные меры по стимулированию бизнеса и граждан к раздельному сбору отходов».

Решение этой проблемы даст импульс для развития мусороперерабатывающих производств. Потому что сегодня, действительно, проще сжечь перемешанную кучу отходов, чем выискивать в ней полезные фракции.

«Мусорная проблема» может поспособствовать строительству в Сочи новой дороги

Безусловно, проблема дефицита мусора России не грозит как минимум в ближайшие 10-20 лет. Но уже сегодня необходимо предусмотреть, чтобы не допустить подобного дисбаланса и у нас.

А как у них: из мусора делают острова и рубашки

В Швеции сортировать и перерабатывать бытовые отходы начали ещё в конце XX века. Непригодный к повторному использованию мусор сжигается, а полученные в результате этого тепло и электроэнергия поступают в города и посёлки. На свалку отправляется не более семи процентов бытового мусора. При этом в Европейском союзе доля неперерабатываемых отходов в среднем составляет около 45 процентов, в России — 85 процентов.

Собственного мусора шведам уже не хватает, и они готовы импортировать его из других стран Европы. Швеция планирует перерабатывать и утилизировать до 800 000 тонн привозных отходов в год.

В Японии разработали технологии переработки практически всего мусора во что-нибудь полезное и условно делят все отходы на три больших типа: «сжигаемые», «несжигаемые» и «перерабатываемые». Требования по «домашней» сортировке отходов у японцев самые жёсткие в мире: в некоторых префектурах бытовой мусор следует разделять на более чем 30 категорий (по размеру, составу и плотности материалов).

Переработанный мусор японцы используют максимально эффективно. Например, в заливе, расположенном на юге города Кобе, из спрессованных отходов насыпан искусственный остров площадью 436 гектаров под названием Порт Айленд. Из переработанных пластиковых бутылок изготавливают спортивную одежду, канцелярские товары, офисную мебель, школьную форму и многое другое. Также японцы перерабатывают и разные виды стекла, глины и фарфора, получая из них плитку, использующуюся для мощения улиц, и панели, использующиеся для облицовки стен.

В Подмосковье предлагают в 100 раз поднять штрафы за сброс мусора

В Германии давно не строят домов с мусоропроводами, поскольку, по мнению немцев, они являются препятствием для правильной утилизации мусора и источником экологических проблем.

Немецкий энергетический концерн EON имеет девять мусоросжигательных заводов и является одним из крупнейших европейских операторов в этом бизнесе.

В Финляндии метод полигонного хранения мусора под строгим запретом. Вместо него практикуется переработка и сжигание. К примеру, завод по механико-биологической переработке отходов в городе Карева позволяет переработать 300 000 тонн мусора в год (это ежегодная норма среднего мусорного полигона в Московской области). Завод перерабатывает практически весь мусор без остатка и выпускает собственную продукцию — твёрдое топливо (RDF-топливо), которое прекрасно подходит для работы котельных и других предприятий.

В новых районах Хельсинки раздельно собранные отходы от каждого дома поступают по специальным вакуумным трубопроводам. Во дворах установлены специальные аппараты по приёму того или иного вида отходов. Доступ к такому аппарату каждый житель района получает через персональную чип-карту. Под каждый вид отходов установлены свои пресс-компакторы (вакуумные установки), которые отправляют мусор в ёмкость, расположенную на расстоянии около двух километров от жилой застройки. В зависимости от типа мусора отсортированные отходы направляются на мусоросжигательный завод или на переработку. Подобные системы начали появляться и в России, но пока только в качестве экспериментальных моделей. Например, на новых построенных объектах в Москве — в парке Зарядье и на ВТБ-Арена Парк.

Термическое уничтожение мусора: за и против

Автор: www.EquipNet.ru, автор Екатерина Суворова
Фотографии с сайтов admin.life.ru, technotecs.ru, homepage.ru

В опрос: «Сжигать или перерабатывать?» в современной России можно услышать настолько же часто, как раньше на Руси звучало: казнить или помиловать. Впрочем, проблема утилизации отходов производства очень актуальна не только в России, но и во всем мире. В настоящее время вся цивилизация подходит к этому вопросу с большой серьезностью. Данная проблема рассматривается классически с двух сторон, а именно, в первую очередь со стороны экологической безопасности и, что не менее важно, с точки зрения экономической целесообразности переработки отходов либо их уничтожения.

Из мировой истории утилизации отходов

Наибольшего успеха в максимально безопасной и выгодной утилизации промышленных отходов достигла Япония. Лучшим олицетворением этого утверждения является искусственный остров Порт Айленд, расположенный в заливе на юге города Кобе. На данный момент площадь острова составляет 436 гектаров. На территории острова находятся отели, парки, развлекательные клубы и даже Дом дружбы народов. Засыпать остров японцы начали еще в 1966 году, сегодняшний вид он имеет с 1981 года.

Самой же печальной и одновременно комичной иллюстрацией к способам избавления от мусора можно считать историю баржи Munroe, которая выехала их Нью-Джерси с целью пристроить куда-либо переизбыток накопившихся отходов. В итоге, баржа плавала ровно год от порта к порту, и вынуждена была вернуться домой, так и не сгрузив со своего борта ни единой тонны мусора.

Вредные и очень вредные отходы производства

«Бельмом в глазу» у экологов всегда были жидкие и газообразные отходы производства, которые считались первейшими загрязнителями окружающей среды. Именно они всегда становились объектом контроля и регулирования. Гораздо меньшее внимание обращали на себя отходы твердые, которые попросту закапывались или увозились куда подальше. Например, в прибрежных городах подобные отходы довольно часто просто сбрасывались в море. Однако экологические последствия такого выхода из ситуации зачастую оказывались не менее, а даже более проблемными. Загрязнения подземных вод и почв проявляются иногда не сразу, а через несколько десятков лет. Постепенно, в общественном сознании сформировалась идея о том, что закапывание отходов в землю, либо прямой сброс в водоемы – это, ничто иное как перекладывание проблем на плечи потомков. Наряду с этим наметилась еще одна тенденция: чем сильнее ужесточалось законодательство на предмет контроля воды и воздуха, тем сильнее разрасталось производство твердых токсичных отходов. Это было связано с тем, что все методы очистки газообразных и жидких сред, неизменно приводят к концентрации этих загрязнителей в твердых веществах, таких как ил, осадки, зола.

Сжигать или перерабатывать

То, что избавляться от отходов производства необходимо с соблюдением экологического ценза, а еще и желательно с экономической выгодой, это очевидно. Неясным и спорным для ученых и экономистов является ответ на вопрос, каким именно образом нужно это делать.

Некоторые ученые утверждают, что сжигание промышленных отходов наиболее экологически безопасный метод – переработка промышленного мусора далеко не всегда представляет собой достойную и выгодную альтернативу. Сторонниками «сжигательного» метода были проведены опыты, в ходе которых было установлено, что выбросы угарного газа и хлора даже при переработке макулатуры, значительно превышают выбросы, идущие от электростанций и котельных. Помимо этого, им также удалось найти в уничтожении отходов прямую экономическую выгоду. По словам экспертов ратующих за данное направление, в случае, если строить мусоросжигательные заводы непосредственно вблизи ТЭЦ, то капитальные и эксплуатационные затраты будут снижены в два-три раза, по сравнению с перерабатывающими производствами.

По словам профессора Кофмана, говорить про экологическую недопустимость сжигания мусора просто абсурдно, так как теплоэнергетические предприятия наряду с дымовыми газами выбрасывают в атмосферу каждый год по 13 миллионов тонн различных токсинов. Для сравнения приводятся данные о том, что автотранспорт выбрасывает в атмосферу 6 миллионов тонн токсинов, мусоросжигательные же заводы на фоне всего этого и вправду выглядят очень безобидно – всего лишь 0,33 миллиона тонн токсинов в год.

Уничтожение же промышленных отходов требует разработки специальных установок, на которых отходы должны изначально проходить отбор по категориям в зависимости от своего происхождения, эпидемиологической опасности и токсичности. Российскими учеными уже был спроектирован подобный комплекс для термического уничтожения нефтешламовых, медицинских и химических отходов производства. Данный комплекс функционирует на базе серийной установки по сжиганию отходов, которая в 2008 году была даже признана лучшим экологическим проектом.

Однако, в октябре этого года было озвучено решение правительства России об отказе от строительства мусоросжигательных заводов. Данное решение было принято на фоне ранее разгоревшегося скандала, случившегося по факту утверждения мэром Москвы Юрием Лужковым того, что «Гринпис» полностью одобряет сжигание мусора, считает его безопасным и даже не имеет ни каких претензий к мусоросжигательным заводам Москвы в силу их высокой экологичности. «Гринпис» рьяно опроверг данное заявление столичного градоначальника и даже собрал совместно с инициативными группами 112 тысяч подписей россиян, выступающих против строительства мусоросжигательного завода на территории Москвы.

Отныне, правительство планирует строительство мусороперерабатывающих предприятий, на которых будет использоваться метод гидросепарации мусора. Метод гидросепарации предполагает также разделения всего мусора на различные фракции, которые в дальнейшем должны будут перерабатываться соответственно во вторсырье, удобрения либо в энергию.

Первый завод по гидросепарации должен появиться в Москве через три года, построен он будет в Люберцах. Правительство заверяет жителей Москвы, что при гидросепарационной методике переработки будут использованы только сточные воды и ни в коем случае не задействованы ресурсы питьевой воды. Но даже при наличии такого завода, 28% мусора все-таки придется сжигать, предполагается, что сжигаемы будут только органические отходы, что уменьшит вероятность вреда для экосистемы города. После успешного запуска первого завода в Люберцах планируется постройка восьми подобных заводов. Располагаться они будут как в промышленных, так и в коммунальных зонах.

ПРОТИВ МУСОРОСЖИГАТЕЛЬНЫХ ЗАВОДОВ! За раздельный сбор отходов и переработку!

0 людей подписали. Следующая цель: 15 000

Мы, жители России, категорически против планов по строительству мусоросжигательных заводов в Подмосковье и других регионах России. Мы за раздельный сбор отходов и экологически безопасные способы их переработки!

В России на ближайшее будущее запланировано строительство новых мусоросжигательных заводов в Подмосковье и других регионах страны. Сначала их хотят построить в Ногинском, Наро-Фоминском, Воскресенском, Солнечногорском районах Подмосковья, а также в Казани.

От выброса токсичных веществ в воздух страдает экосистема в целом. Отравление воздуха уже привело к тому, что в Некрасовке из-за МСЗ начали массово гибнуть птицы, а статистика района по онкологическим заболеваниям у людей сильно увеличилась.

Птицы реагируют первыми, так как они считаются индикаторами изменения окружающей среды. Птицы, у которых метаболизм намного быстрее, чем у человека, по ночам “выпадают”, как атмосферные осадки. А дворники поутру их собирают. Птиц вскрыли и выявили у них в крови превышение сульфгемаглобина. То есть кислород в их крови замещает сера. Это неизлечимое состояние. В нашей крови тоже такое происходит, просто мы накапливаем эти вещества медленнее. Кроме того, в нашем организме оседают и никуда не выходят диоксины, соли тяжелых металлов.

По словам экологов, от выбросов МСЗ следом за птицами страдают дети, беременные женщины, дикие, домашние и бездомные животные. Краснокнижные животные и вовсе под угрозой вымирания в такой среде. Отравленные почва, вода и деревья приведут к их массовой гибели, что нанесет непоправимый вред всей экосистеме.

В районе будущих МСЗ в Подмосковье планируется вырубка уникальных вековых лесов. В Воскресенском районе в месте строительства МСЗ прямо в лесу уже был зафиксирован сброс желтой жидкости неясного происхождения. Весь лес затоплен сбросами мусоросжигателей.

Исследования здоровья людей, живущих поблизости от МСЗ, отмечают случаи стремительного развития саркомы, лимфомы, рака легких, рака печени, врождённых пороков, мутации, детской онкологии и других тяжелых заболеваний.

Сторонники строительства МСЗ настаивают, что заводы позволят сократить объем захоронений мусора в 10 раз и при этом еще и производить для города электричество. И ведь это просто – взять и сжечь весь лишний и никому не нужный мусор. Но что это стоит для здоровья человека? По факту на МСЗ сжигают мусор практически без какой-либо сортировки. В итоге в атмосферу попадают различные ядовитые соединения, включая фураны, ртуть, диоксины. Всего эксперты насчитывают более 500 видов вредных веществ.

В Европе, к примеру, также есть МСЗ, но, в отличие от Москвы, на них выполняется обязательная предварительная сортировка мусора:

Пластика; Люминесцентных ламп, которые содержат ртуть; Радиоэлектроники, содержащей в себе тяжелые металлы; Химически агрессивных элементов. Свалки Подмосковья опасны. Новые большие проблемы экологии Москвы может создать загрязнение диоксинами от МСЗ, которые слабо расщепляются и способны накапливаться и в организме человека, и в окружающей биосфере. Диоксины высоко токсичны, подавляют иммунитет, приводят к онкологии, вызывают бесплодие и мутацию генов, и возникновение уродств у новорожденных.

Мусоросжигание ошибочно позиционируется как приоритетный способ утилизации отходов. В рамках национального проекта «Чистая страна» планируется строительство пяти мусоросжигательных заводов в Подмосковье и в Татарстане, а потом еще семи. Помимо значительного вреда экологии и здоровью населения не учитывается, что мусоросжигание не соответствует основным направлениям госполитики в этой сфере. Профильный Закон «Об отходах производства и потребления» устанавливает шесть приоритетов. Мусоросжигание находится на последнем, шестом месте.

Это экономически неэффективно. Строительство и эксплуатация мусоросжигательных заводов крайне дороги, притом что затраты на сжигание примерно в шесть раз превышают затраты на переработку раздельно собранных отходов. МСЗ предназначены для сжигания раздельно собранных отходов, чего в России пока нет, и не ясно, когда появится, а заводы строятся уже сейчас. Чем мусор более калорийный, тем он лучше горит.

Отсутствие сбора опасных отходов приведет к сжиганию батареек, лекарств, отходов автохимии и токсичных веществ, которые будут сжигаться наряду с несортированными бумагой, древесными отходами, пластиком и органическими отходами.

Для наименьшего выброса вредных веществ разным видам отходов необходимы разные температуры горения. При отсутствии раздельного сбора подобрать их невозможно. Аргументы о выработке дополнительной электроэнергии от МСЗ не учитывают ее значительную дороговизну. В России это в пять раз дешевле остальных видов энергоисточников. И в России существует энергопрофицит в 20 ГВт.

Несмотря на выделение земельных участков под строительство первых мусоросжигательных заводов, к настоящему времени ни Росприроднадзор, ни население не обладают информацией об их детальных характеристиках и доказательствами безопасности для здоровья.

Крайне неудачно подобраны и сами земельные участки. Постановлением правительства Санкт-Петербурга предприятию «Анабасис» выделен земельный участок под размещение мусоросортировочного и перерабатывающего завода в черте Санкт-Петербурга первого класса опасности, менее чем в километре от жилого квартала новостроек в Горелово и Новоселье, в восьми километрах от аэродрома Пулково и в шести – от военного аэродрома Горелово, на расстоянии всего полутора километров от проходящих воздушных трасс. Массовое скопление там птиц может быть опасно для авиаперелетов.

В Воскресенском, Наро-Фоминском и Солнечногорском районах Московской области заводы будут расположены в плотно населенных рекреационных местностях, а в поселке Тимохово Ногинского района – в месте расположения одного из крупнейших в Европе мусорных полигонов. Это вызывает обоснованные протесты населения при наличии множества малозаселенных территорий на чуть большем удалении от Москвы.

С грубыми нарушениями закона и прав граждан организуются публичные слушания по проектам строительства МСЗ. В частности, в Воскресенском районе материалы оценки воздействия на окружающую среду такого завода разработаны и опубликованы до обсуждения технического задания на ОВОС, из чего следует, что инициаторов не интересует мнение общественности, и это делает слушания бессмысленными.

Вопреки заверениям проектировщиков мусоросжигательного завода анализ материалов ОВОС показывает, что на заводе не планируется раздельный сбор вторсырья и опасных компонентов, все они будут сжигаться. В этих условиях резко усугубляют ситуацию срывы либо несогласования по надуманным причинам митингов против мусоросжигания, за раздельный сбор отходов.

Работа любого мусоросжигательного завода (далее МСЗ) опасна для окружающей среды и здоровья населения. МСЗ относятся к опасным производствам, не ниже 2 категории опасности. Мусорозжигательные заводы загрязняют воздух, воду и почву.

Существует заблуждение, что вес и объем отходов в процессе сжигания значительно уменьшается, однако, если суммировать все выбросы мусоросжигательного завода, окажется, что их объем превысит первоначальный. Какая бы современная система очистки ни использовалась, опасные вещества, все равно, продолжают загрязнять окружающую среду.

Основные загрязняющие вещества, выбрасываемые в атмосферу ─ это продукты неполного сгорания, включающие тяжелые металлы в форме солей и окислов (висмут, серебро, олово, свинец, кадмий, сурьма, медь, цинк, хром, ртуть), диоксины, углеводороды и другие вещества.

Тяжелые металлы оседают вокруг мусоросжигательного завода по розе ветров, образуя характерное пятно загрязнения. После этого начинаются миграционные процессы и токсичные металлы разносятся во все стороны, загрязняя почву и воду, накапливаясь, в том числе, в продуктах питания.

Исследования, проведенные в Японии показали, что в зоне до 1,1 км к югу от МСЗ из 57 умерших в течение 1985 — 1995 гг., 24 умерли от рака (42%), а в зоне от 1,1 до 2,0 км из 167 умерших только 34 умерли от рака (20%). Последняя цифра близка к средней для этого региона (25-28%). Тяжелые частицы, несущие диоксины, выпадают как раз в зоне, прилегающей к трубе МСЗ, однако более мелкие частицы разносят диоксины на куда большие расстояния. Следы диоксинового загрязнения прослеживаются даже на расстоянии 24 км. Имеющиеся у нас МСЗ, в отличии от японских, довольно грязные, так как спроектированы и построены в ту пору, когда о диоксинах и не слышали.

Требуем сосредоточиться на раздельном сборе и переработке, а также ввести мораторий на строительство новых МСЗ, выводя из эксплуатации старые (как сделано в Евросоюзе).

Требуем приостановить реализацию приоритетного проекта «Чистая страна» в части строительства мусоросжигательных заводов, не строить их и не вводить в эксплуатацию.

Вместо мусоросжигательных заводов мы предлагаем разработать альтернативные мусоросжиганию проекты с развитием инфраструктуры для раздельного сбора и строительство мощностей вторичной переработки отходов в полезную продукцию.

Необходимо внедрить раздельный сбор отходов населением по трем фракциям: органические отходы, вторсырье и неутилизируемые отходы. Это позволит перевести деятельность перерабатывающих заводов на прием раздельно собранных отходов, что сократит сами отходы сразу в восемь раз.

Необходимо повысить информированность населения о необходимости раздельного сбора отходов путем социальной рекламы и просветительских акций.

Включить в рейтинг эффективности деятельности губернаторов показатели по раздельному сбору и формированию современной инфраструктуры обращения с отходами. Раздельный сбор отходов даже в региональных территориальных схемах лишь декларируется. Там нет ни целевых показателей, ни мероприятий по снижению образования отходов.

Следует создать государственную общественную систему мониторинга ситуации с образованием и утилизацией отходов, с отслеживанием показателей на свалках, полигонах и МСЗ и ее общедоступным размещением в интернете.

Рекомендуем обязать производителей выпускать легко утилизируемую упаковку и принимать на переработку и утилизацию товары, вышедшие из употребления: батарейки, бытовую технику, стекло, пластмассу и так далее.

Продукты питания с истекающим сроком хранения можно оперативно передавать нуждающимся социальным учреждениям, а это примерно треть еще пригодных к употреблению продуктов. Сейчас они выбрасываются на свалки.

Сейчас перед Россией стоит выбор: либо мы воспользуемся опытом цивилизованных стран и создадим эффективную систему переработки отходов, либо остановимся на технологии мусоросжигания и самостоятельно пройдем тот путь, на который страны Европы и США потратили 20 лет, чтобы потом понять, что мусоросжигание – это тупик, который похоронит переработку.

Первоисточник требования: Евгений Бобров (Заместитель председателя Совета по правам человека при Президента РФ)

Поделиться ссылкой: